Поющий бархан | страница 4

А сколько кругом огней совсем не понятных! Что это светится там далеко-далеко — у самого горизонта? Ночная звезда или костёр охотника? Открытая дверца юрты или оконце в палатке? Светильник на одинокой могиле или глаз филина на столбе?

Я включаю фонарь и иду в темноту. Лучик света скользит по песку и щебню. Ба! И на земле звёзды! Зелёные изумруды — целая пригоршня! — восемь штук, Это глаза паука-тарантула. Не пожалела природа на паука глаз — восемь и все светятся. А вот ползут по песку два красных рубина. Это глаза ночной ящерицы — сцинкового геккона. Геккон в зайчике света виляет хвостиком, как собачка, и протирает огненные глаза свои… языком!

Из-за чёрного камня-ларца выкатились вдруг два драгоценных глаза — тускло-розовые, как топазы. И покатились вприскочку, словно по ступенькам. Это поскакал перепуганный зайчик-толайчик.

На грани света, чуть повыше кустов полыни, плывут зеленовато-голубые созвездия. То ли огромные летучие светляки, то ли неведомые сверкающие жуки. Ожерелье неоновых переливчатых звёзд. Это чудо — глаза газелей-джейранов…

Я иду и иду. То щебень скрежещет под ногами, то упруго поскрипывает песок. Песок полосатый, как гофрированная крыша из цинка. И по «крыше» лунная струйка течёт… Течёт лениво и не спеша, извивается упруго и нехотя. Это «льётся» удавчик по своим змеиным делам. Ползёт и от луны светится…

Из гущи куста светят глаза непонятные, какие-то неуловимые и неверные. То вдруг нальются тёплым розоватым туманом, то вдруг холодно позеленеют, словно накаляются и остывают. В кустах затаился барханный кот. Посветил он глазами, поиграл красками и вдруг погасил глаза, словно выключил! Значит, всё разглядел, всё понял и ушёл во мглу вкрадчивыми шагами.

И я выключаю фонарь. И сразу же гаснут земные звёзды у ног и вокруг. Зато звёзды над головой разгораются всё ярче. Сколько их, звёзд-ночесветок, в бездонной пучине неба! Праздник ночных огней. Звёзды, горящие, как глаза, и глаза, мерцающие, как звёзды…

Впереди у горизонта темнеет рощица, справа видны скалы-останцы, слева блестит озерко, а позади — солончак. Всё хорошо видно, и днём в таком месте не заблудишься. Но опустилась ночь, и всё сразу исчезло. Теперь садись и жди утра. Так мы и сделали. Сидим, ждём. Темнота, тишина. Где право, где лево? Где скалы, где озеро? Не видно, куда идти.

Но вдруг, с первым ночным ветерком, пахнуло на нас пряным запахом лоха и долетел далёкий свист соловьев. Значит, роща в той стороне, только теперь она стала от нас слева! Что, если пойти к ней сейчас, наставив нос на запах и навострив ухо на соловьёв? А здорово бы вот так, не видя, отыскать ночью далёкую рощу по соловьиному свисту!