— Должно быть, ты уже тогда планировала предстоящую свадьбу, — заметил он. — Эта лужайка — идеальное место для проведения свадебного торжества. И если солнце согласится выйти из-за туч…
— Непременно, — живо перебила Синтия и улыбнулась. — Оно всегда покровительствует новобрачным.
Расс медленно расплылся в улыбке.
— Ты всегда умела надеяться на лучшее — пожалуй, как никто другой. В школе ты готовилась к экзаменам, буквально не отрываясь от книг, но, когда закрывала учебники, уже твердо знала, что без труда сдашь экзамен. Когда мы подыскивали себе квартиру, ты была уверена, что мы найдем подходящую и недорогую, — так и вышло. Когда мы искали работу, ты не сомневалась, что мы будем работать неподалеку друг от друга, чтобы каждый день встречаться за ленчем, — и ты действительно оказалась права. — Он отчетливо помнил эти встречи за ленчем. Судя по мечтательному выражению на лице Синтии, она тоже помнила их.
— Коричневые бумажные пакеты… — задумчиво проговорила она, вспоминая. — Сандвичи с арахисовым маслом и желе, с творогом, оливками или тунцом — два тебе, один мне. Картофельные чипсы обычно ломались и мялись при перевозке. Яблоко и термос шоколадного молока…
— Шоколадного крема, размешанного в молоке, — с усмешкой поправил Расс. — Помнишь?
Она усмехнулась в ответ и кивнула.
— Я всегда уверяла тебя, что они как следует перемешаются, — так и выходило.
— А еще ты твердила, что незачем спешить в больницу после того, как у тебя отошли воды. Мы медлили так долго, что едва не опоздали, — Расс повернулся к Дайане, — и ты чуть не родилась на переднем сиденье… — Он осекся, видя, что в глазах дочери блестят слезы. — Что случилось? — встревоженно спросил он.
Она улыбнулась.
— Ничего. Просто приятно видеть вас вдвоем… — Она метнула быстрый взгляд на Синтию и снова уставилась на отца. — Похоже, жизнь вернулась на круги своя — как раз накануне моей свадьбы.
В эту минуту Синтия окончательно уверовала, что Дайана — настоящее сокровище. Другая дочь на ее месте злилась бы на мать — за то, что свадьбы пришлось ждать так долго. А Дайана, казалось, была всем довольна, подтверждая то, что объяснила Синтия Рассу вчера вечером, в номере отеля. Дайана всегда была послушным ребенком. Она довольствовалась тем, что получала, и умела быть благодарной, как никто другой.
Должно быть, те же мысли посетили и Расса, поскольку, прежде чем Синтия взяла себя в руки, он обнял Дайану за плечи и привлек к себе. Синтия почувствовала резкий укол, а затем — судорожное биение сердца. Она впервые видела отца и дочь рядом, и это зрелище поразило ее сильнее, чем можно было предположить. Расс вел себя непринужденно, и сразу было видно, как сильно любит он Дайану, — из него мог бы получиться замечательный отец. Синтия даже немного приревновала дочь к Рассу.
