Вера, похоже, была здесь своей: с ней целовались, здороваясь, посетители, ей с улыбкой кивали официанты, а бармен, не успели они протолкнуться к стойке, уже смешивал ей какое-то разноцветное зелье со льдом.
Джордан чувствовал себя немного скованно: он давно не посещал танцевальных вечеринок. Но постепенно его захватила музыка, усталость последних суток куда-то улетучилась, и вот уже, отхлебнув ледяного мохито, он стал частью этого человеческого муравейника, живущего в едином ритме, вибрирующего на одной частоте, когда совершенно незнакомые тебе люди вдруг на время короткого танца становятся близки и понятны, будто ты знал их всегда, и когда эта хрупкая иллюзия близости тает вместе с последними всплесками гаснущей мелодии, как тает льдинка на листе мяты в твоем бокале.
Не договариваясь об этом на словах, они поймали такси и поехали к Вере домой.
Целоваться они начали еще в машине, продолжили в подъезде, потом в лифте и на площадке у двери в квартиру. С трудом оторвавшись от Джордана, Вера нашарила в сумочке ключи, но дверь не открывалась – видимо, замок был закрыт изнутри. Она нетерпеливо нажала на кнопку звонка, давила долго, но безуспешно. Из квартиры доносилась ритмичная музыка, мощные колонки от души качали низкие частоты. Вера, бормоча ругательства, начала колотить по двери ногой. Приоткрылась соседняя дверь, и оттуда высунулась женская голова с острым носиком, близко посаженными любопытными глазами и накрученными на бигуди волосами. Обстоятельно рассмотрев с ног до головы Джордана, соседка улыбнулась Вере:
– Привет, Верочка. Что, опять братишка куролесит?
Вера не успела ответить, как дверь, наконец, распахнулась. На пороге стоял худой длинноволосый молодой человек лет восемнадцати в шортах и майке и что-то жевал. В руке он держал увесистую краюху хлеба с двумя кусками вареной колбасы толщиной почти с хоккейную шайбу. На плече у парнишки сидела крупная зеленая игуана и, свесив хвост, внимательно смотрела на Джордана.
– Выруби музыку, – вместо приветствия проворчала Вера. – Знакомься, это Юра, брат мой меньший.
– Джордан, – протянул руку американец.
– Юрий, – представился парень, продолжая жевать. – А это Гер-гертруда, – сильно заикаясь, добавил он, погладив по спине рептилию.
Они вошли в квартиру. От входной двери вел длинный широкий коридор с дверями по обе стороны. Музыка гремела из ближайшей комнаты, дверь в которую была открыта. Вера решительно двинулась туда. Через секунду она вернулась, выволакивая за руки из комнаты очень полного юношу с неопрятной косичкой, одетого в грязноватую белую футболку, и стройную мулатку в короткой юбке, с проколотым носом и колечком в пупке.
