— Ладно, приду, когда ты закончишь.
Она надеялась, что он уйдет, но он поболтал с Поппи, проводил ее, а потом молча и терпеливо ждал, пока у Сорель уже не осталось оправданий для того, чтобы игнорировать его присутствие.
— Зачем ты хотел меня видеть? — Она решила, что обменяется с ним парой слов.
— Просто хотел предложить подвезти тебя домой.
Если бы в такую погоду такое предложение поступило от кого-нибудь другого, она бы ни секунды не колебалась. Отказываться — глупое упрямство.
— Что ж ты не подвез Поппи?
— За ней приехал приятель. Парень вне конкуренции, хоть у меня машина лучше. Сложен как бог.
Сорель не удержалась от улыбки. Она подхватила жакет — единственное, что сегодня догадалась взять с собой. О приятеле Поппи она уже наслушалась — кажется, никакие похвалы не будут завышенными.
— Интересно, как скоро она поймет, что вляпалась?
— Ты циник, — обвинил ее Блейз.
— Она еще очень молода. И любит его.
— Ты когда-нибудь чувствовала то же ко мне? — Он отобрал у нее жакет. Она испуганно вскинула глаза.
— Ты же знаешь, в детстве я обожала тебя.
— Речь идет о другом. — Он подал жакет, и она просунула руки в рукава.
— Когда мне исполнилось тринадцать, я сходила по тебе с ума. Наверное, ты замечал, да и не только ты.
— Ты меня просто терроризировала!
— Ну да, у девчонок существует такой способ привлечь к себе внимание. Ты со мной не разговаривал года два. Или три.
— Три. Мне было восемнадцать лет, и я еле справлялся с гормонами. Слава богу, к тому времени, как тебе исполнилось шестнадцать, я научился контролировать свои мужские порывы и не дал себе увлечься, пока ты не подросла.
Он стоял позади нее. Сорель обернулась, и ее вопрос прозвучал нерешительно:
— А ты хотел… увлечься?
— Я уже говорил: ты привлекала меня еще будучи подростком.
— Я думала… ты имел в виду, когда мне стукнуло восемнадцать лет или около того.
— Я тебя шокировал. Вспомни: когда ты вступала в пубертатный возраст, я сам еще был юным. Не говоря о законной стороне дела, даже намек на сексуальные отношения между нами мог бы вовлечь обе семьи в самые страшные скандалы и осложнить им жизнь.
— Но они хотели, чтобы мы поженились. Они часто со смехом вспоминали, как я в четыре года объявила, что выйду за тебя замуж. Ты терпеть не мог, когда тебя дразнили моим женихом.
— Да, но, когда ты подросла, они прекратили. И мой, и твой отец — оба сказали мне, что, пока ты не наденешь кольцо на палец, ты неприкосновенна.
— Я не знала! Они так сказали?
