— Нет, нет, пожалуйста, — всхлипнула она, но он только неподвижно возвышался над ней, сидя на ее бедрах так, чтобы не сделать ей больно, но чтобы успокоить ее. Его взгляд медленно двигался по ее телу, не упуская ни малейшей черточки нежных округлостей и порозовевшей от усилий кожи. Она сжала зубы, дрожа под его взглядом и тяжело дыша. Наконец Лоуренс удовлетворенно кивнул и улыбнулся так, словно она доставила ему огромное удовольствие, а затем свел ее руки у нее за спиной и поднял ее с пола.
— Пойдем, моя красавица. Здесь не самое уютное место.
Оливия почувствовала боль в запястьях, когда он понес ее к кровати. Она попробовала лягнуть его, но тут же оказалась на постели под ним, и рот ее был закрыт поцелуем. Попытки оттолкнуть его ни к чему не привели, и вскоре она перестала сопротивляться и только жалобно постанывала. Он лежал на ней, но теперь их тела не разделяла даже тонкая ткань ее рубашки, как это было в аббатстве, и она кожей чувствовала его живое, теплое, трепещущее тело, его сильные мышцы. Сопротивление пришлось прекратить. Остались только дрожь и тяжелое, прерывистое дыхание. Остался этот ласковый, успокаивающий шепот:
— Перестань биться, маленькая птичка. Не надо сопротивляться. Лежи спокойно. Расслабься.
Он развязал шнурок и стянул с себя последний остававшийся на нем предмет одежды, а затем вновь схватил ее за запястья, когда она попыталась его оттолкнуть. Руки ее тут же были прижаты к подушке, и он впился в ее губы долгим поцелуем, от которого по жилам пробежал огонь, растопивший остатки сопротивления, закруживший в тумане сладких ощущений. Но все же нагота была слишком новой для нее и пугала. Она не могла более бороться и только стонала.
— Лоуренс, перестань, пожалуйста. Я не хочу знать, я не хочу…
Но он не слушал ее и вновь поцелуем остановил бессвязную речь, словно закрыв дверь перед всеми мыслями, оставив в ней только одни ощущения. Сильная и ласковая рука лежала на ее обнаженном плече, она гладила, ласкала, призывала, а потом спустилась ниже, к груди, и Оливия вся изогнулась и снова забилась, почувствовав, как шершавые пальцы прикоснулись к нежным соскам. Она вскрикнула, и в этом звуке страх смешался с наслаждением. Д ласки и поцелуи продолжались, и, наконец она совершенно расслабилась, почувствовав сладкую, необъяснимую боль в области бедер и живота. Сопротивление ее было сломлено, и Лоуренс смог полностью отдаться страсти, не беспокоясь ни о чем ином. В неверном освещении она, как в тумане, видела, как двигаются его руки, как сильные пальцы изучают ее всю, гладят, дразнят, заставляют впервые почувствовать реакции собственного тела, его удивительную отзывчивость. Ощущения эти были почти невыносимы. Вновь открыв глаза, она увидела, как его голова опускается ниже, и в следующий момент губы обхватили ее затвердевший сосок. Лоуренс начал посасывать, покусывать, поддразнивать его губами и зубами, и это произвело на нее сильнейшее действие. Вскрикнув, она дотянулась до его плеча и слегка прихватила его зубками.
