и новый «роллс-ройс сильвер клауд»,
[11] — чувствовалось явное тяготение к британским маркам — заметно отличались консервативностью. Тем не менее выглядел он гораздо моложе своих лет, о чем ему часто говорили, да и на здоровье не жаловался: фигура подтянутая, зубы ровные и крепкие, волосы без малейшей седины, а улыбка, до сих пор обаятельная, сохранила необычайно привлекательное свойство — почти мальчишескую заразительность.
Вначале дорога пролегала через пастбища, где волоокие коричневые коровы неуклюже ступали, позвякивая висящими на шее огромными колоколами, которые передавались из поколения в поколение. На полях низовья мужчины, да, впрочем, и женщины, были заняты в вековечном процессе циркуляции травы. Кое-кто отставлял в сторону косу, чтобы поднять руку для приветствия, ибо Мори здесь знали и любили, несомненно, за его доброту к детям, а возможно, и потому, что он удосуживался интересоваться всеми местными праздниками. В самом деле, незатейливые свадьбы, с неизменным альпийским рожком, вносящим грустную ноту; традиционные процессии, как религиозные, так и светские; даже неблагозвучные серенады деревенского духового оркестрика, поздравлявшего его каждый день рождения, — все это забавляло и развлекало Мори.
Вскоре он достиг городских предместий: казавшихся выдраенными улиц, белых домиков с зелеными ставнями и палисадниками, утопающими в астрах и бегониях, а в заоконных цветочных ящиках распустившиеся герань и петунья. Бесподобные цветы — он в жизни таких не видел! И повсюду царит атмосфера тишины и порядка, словно здесь ничего никогда не выходит из строя — право, так оно и было — и лозунгом этих людей является «честность, любезность и радушие».
Как мудро он поступил, учитывая его особые обстоятельства, что поселился здесь, вдали от вульгарности современного века: хипстеров[12] и битников, стриптиза и рок-н-ролла, смехотворных рассуждений сердитых молодых людей, бредовых абстракций модного искусства и всех прочих ужасов и неприличий свихнувшегося мира.
Друзьям в Америке, возразившим против его решения, и в особенности Холбруку, его партнеру в «Стэмфордской компании», который пошел дальше и высмеял страну вместе с ее жителями, он привел спокойные, логические доводы. Разве Вагнер не прожил в том же самом округе семь счастливых и плодотворных лет, сочинив «Мейстерзингеров» и даже — это он добавил с улыбкой — блистательный марш для местной пожарной команды? В качестве доказательства — ставший музеем дом, который до сих пор сохранился. Разве Шелли, Китс и Байрон не проводили в этих краях долгие периоды романтического безделья? Что касается озера, то Тернер его рисовал, Руссо катался по нему на лодке, а Рескин
