Пирс усмехнулся и снова присел на корточки. Порывшись в мешке, он извлек рулончик бинтов и начал его разматывать.
— За последние две недели два человека покушались на мои волосы, — задумчиво проговорил он, — причем оба без моего разрешения. Надеюсь, ты не обидишься, если я и тебе не позволю до них дотрагиваться.
Он отрезал кусок бинта ножом и, казалось, обдумывал ее вопрос, пока убирал рулон обратно, а отрезанную часть раскладывал на коленях. Элис терпеливо ждала. Вокруг медленно сгущались сумерки, словно явились посидеть вместе с ними у огня. Девушка обрадовалась темноте — так она чувствовала себя в большей безопасности. У нее создалось впечатление, что все вокруг, в том числе то, что им угрожает, поглотила холодная безлунная ночь. Пирс неторопливо бинтовал укусы Лайлы, и Элис поняла, что он не собирается ей отвечать без соответствующего поощрения.
— Конечно, сейчас у мужчин в моде длинные волосы, — невозмутимо сообщила она. — Но они должны быть прямыми и уж точно не ниже плеч. А твои намного длиннее, по крайней мере частями, и, как бы это сказать, волнистые… вроде завитые.
— Завитые, говоришь?
— Ну да. И знаешь, я, кажется, вижу пролысину над левым ухом. Тебе такая прическа совершенно не идет. Не обижайся.
Пирс закончил перевязывать пальцы и зубами крепко затянул узел. В воздухе витал соблазнительный аромат жареной свинины.
— Последним человеком, который стриг мне волосы, был старый монах. Он спас мне жизнь, — спокойно сказал Пирс. — Он сделал это, пока я был без сознания, чтобы обработать мои раны на голове.
— А предпоследним? — нетерпеливо полюбопытствовала Элис.
Пирс вздохнул, опустил голову и уставился в землю под ногами.
— Предпоследним был Беван. Прежде чем попытался забить меня до смерти.
Элис с трудом проглотила вставший в горле комок, но не желала нарушать очарование доверительной беседы бурным выражением эмоций.
— Он решил, что ты Самсон? — улыбнувшись, спросила она.
— Возможно, — рассеянно ответил Пирс. — Он сказал, что волосы всегда являлись предметом моей тщеславной гордости. Я напомнил ему, что всего-навсего простолюдин. А он просто завидует, упрямый ублюдок. — Он неожиданно внимательно взглянул на Элис: — Ты его знаешь?
— Видела несколько раз, — призналась Элис. — С головой он явно не дружит. Это самая мерзкая часть его тела. Тут я с тобой согласна.
— Если бы все дело было только в этом, возможно, он не был бы таким злым.
Пирс подошел к огню и передвинул мясо, чтобы оно не подгорело. Чудесный запах зарумянившейся свинины казался слишком приятным, чтобы быть настоящим. Мэллори проткнул ножом яблоко, и яркие искры отразились в широком лезвии его ножа, словно в зеркале.
