— Если ты не приволокла сюда весь свой гардероб, придется найти ее.
— А ты бы мог помочь мне искать, вместо того чтобы без толку ворчать. Между прочим, прыгать на одной ноге не слишком удобно.
— Ради Бога! — Пирс сделал несколько шагов на ее голос. — Миледи боится испачкать ножку?
— Глупец! Мы стоим на ветках шиповника. Сними свои башмаки, и я посмотрю, как тебе это понравится.
Пирс с трудом продрался сквозь густые заросли и снова почувствовал тепло Элис, услышал ее дыхание. Он нагнулся.
— Нашел? — полюбопытствовала она.
— Конечно. Мне просто пришло в голову выяснить, сколько я смогу простоять, согнувшись в три погибели, прежде чем у меня начнутся судороги.
Она прыгнула ближе.
— Пирс!
— Не кричи, я ищу, — как раз в этот момент его рука нащупала гладкую мягкую кожу. Он взял туфельку и встал. — Вот…
Он столкнулся с Элис, и она начала падать назад, отчаянно вопя и размахивая руками. Ни о чем не думая, Пирс крепко обхватил девушку за талию и привлек к себе.
— …она, — закончил он фразу и сунул туфлю ей в руку.
— Спасибо, — вежливо ответила Элис, принюхалась и фыркнула: — От тебя пахнет коровой.
Пирс почувствовал, что краснеет.
— Я работаю на молочной ферме.
— Мне это нравится, — весело сообщила Элис.
— Я поддержу тебя, покаты обуешься.
Его руки остались лежать на поясе девушки, когда она наклонилась. Он не мог не думать о ее гибкой спине и плоском животе. Она была похожа на молодой зеленый тростник — сильный, стройный и гладкий. Пока Элис стояла согнувшись, обезьяна перебралась с ее плеча на спину, встала и, неожиданно возникнув из темноты прямо перед лицом Пирса, ухватила его за нос. Чертыхнувшись, Пирс постарался оттолкнуть зловредную макаку, но промахнулся.
— Я закончила, — объявила Элис, выпрямившись.
— Наконец-то, — мрачно буркнул Пирс. — Теперь мы можем продолжать путь, миледи?
— Только если ты отпустишь меня, — фыркнула она, — иначе мы…
Пирс моментально отдернул руки и поспешно отошел в сторону, не обратив внимания на ее удивленный возглас и последовавший громкий треск, когда она, не удержав равновесия, рухнула на землю.
— Ой! Что же ты делаешь, паршивец! — вырвалось у девушки, и обезьяна поддержала хозяйку возмущенным верещанием. Пирс не обернулся. Элис поднялась на ноги и догнала его. — Незачем было так внезапно разжимать руки, — сообщила она. — А теперь у меня, кажется, колючка в попе.
— Значит, ты хорошо понимаешь, что я чувствую, — пробормотал он, залившись краской.
Благо его смущения никто не видел.
