— Ничего особенного, — ответил он.
Стоящий перед ним человечек поджал губы.
— Сэр, я ценю ваше рыцарское поведение, но если мы не будем следить за дисциплиной наших служащих…
— Я тоже ценю вашу заботу, — сказал Аллан, вежливо улыбаясь. — Но в самом деле, не произошло ничего особенного. Мы с этой леди просто не поняли друг друга и…
— Она ударила его, — раздался из толпы довольный голос.
Усатый коротышка побледнел.
— Она сделала что? — Он повернулся к девушке, глаза его сверкали. — Мисс Вудворт?
Маргарет проглотила комок в горле.
Две недели она добивалась этого места, выслушивая от Дайаны, какая она дура, что соглашается на «унизительную» работу.
— Все… все было не так, — в отчаянии запротестовала девушка. — Если только дадите мне объяснить…
— Вы ударили этого джентльмена или нет?
— Мистер Клеман, пожалуйста…
— Вы уволены, мисс Вудворт!
— Подождите минутку, Клеман, — нахмурясь, шагнул вперед Аллан. — Не можете же вы уволить ее просто так.
— Заткнитесь, — отрезала Маргарет, с гневным видом повернувшись к нему. — Вы и так достаточно сделали сегодня. Причина всех неприятностей заключается в вас, в вас… тупой, спесивый сноб!
От этих слов и от внезапного ощущения боли в подбородке Аллан поморщился и покачал головой.
— Послушайте, леди, я старался вести себя как джентльмен, однако…
— Зачем прикидываться тем, кем вы на самом деле не являетесь?
Глаза Аллана сузились. Некоторое время он молча смотрел на нее, затем повернулся к подобострастно ожидающему администратору.
— Да, эта девушка ударила меня, — сказал он сурово. — Вышвырните ее вон.
— Уже сделано, — ответил коротышка и холодно взглянул в сторону Маргарет: — Мисс Вудворт, вы уволены.
Маргарет посмотрела сначала на одного, потом на другого. За кого они ее принимают… за вещь, которую можно обсуждать в ее присутствии?
— Уволена? — спросила она, коротко рассмеявшись, и одним быстрым, вызывающим движением плеч сбросила с себя пальто. — Провалитесь вы пропадом с вашим магазином! — И, прежде чем кто-либо успел вымолвить слово, она повернулась и пошла к раздевалке.
Путь вверх по ступеням и потом до раздевалки — показался ей бесконечным. Она физически ощущала сосредоточенные на ней взгляды присутствующих, зная, что они видят платье, состоящее из двух тоненьких бретелек и тесно прилегающего к телу клочка черного шелка и черные атласные туфли на нелепо высоких каблуках. Но ее голова и плечи были гордо откинуты назад, во всяком случае до тех пор, пока наконец она не оказалась в относительной безопасности раздевалки, где сбросила платье, скинула туфли и, надев свою одежду, выскользнула через служебный выход на улицу.
