Игорь за кустами подобрался почти вплотную к беседке.
– Слышь, Серега, – выбулькав стакан и смачно хрупнув огурцом, тот, в кедах, ткнул рядом сидящего локтем в бок, – как седни утром меня ломало! Ну и буханули вчера! А моя зараза рогом уперлась – не дам грошей, хочь режь. Чую – сдыхаю, в натуре! Ну и пошел прошвырнуться. Смотрю, у Весниных окно открыто, а дома – никого. Во, думаю, Бог послал для лечения больной души. Вот и кайфуем.
Мужик в кедах оказался дядей Володей, соседом Весниных, который на днях «откинулся по амнистии». Сидел за воровство.
Игорь вышел из кустов:
– Дядя, отдай деньги моей маме. А то она плачет, говорит, на хлеб до зарплаты не хватит. И у бабушки сердце заболело. Отдайте, а то я дяде милиционеру скажу, что вы взяли.
Ответ соседа был лаконичен:
– Ну ты, сявка, детям спать уже пора. Пшел отсель! – Подзатыльник развернул Игоря к выходу из беседки. Сзади послышался чей‑то негромкий голос:
– Вовчик, ты че, крысой по жизни стал? Гляди, падла, бог шельму метит.
А Игорь, спотыкаясь о невидимые из‑за горьких слез выбоины, думал, когда пойти пожаловаться в милицию, ибо для него она тогда была все: и бог, и власть, и справедливость.
Решил забежать утром, перед школой.
... Утром, умываясь, услышал разговор матери с кем‑то у забора.
– Я ничего не понимаю, – твердила она.
– А чего там понимать, Мань! Я взял, я и возвращаю. Но – Христом‑Богом молю, не ходи к ментам, я же на «надзоре», сразу закроют. Прости, соседка, бес попутал, – твердил автор вчерашнего подзатыльника Игорю. Мама соседа простила...
... Шли годы, Игорь рос, как и все пацаны: шлялся по улицам, дрался, заглядывал девчонкам под юбку, ругался с учителями. Но где бы ни увидел человека в милицейской форме – останавливался и со сладко замершим сердцем пялился на него: этот человек борется с «плохими», вырасту – и я таким стану. Стану! – это решение было твердым... Иногда, проходя мимо соседа, Вовки‑вора, Игорь слыхал, как тот бурчал себе под нос:
– Мусоряга растет – замена ментам. Падла буду...
Когда Игорю стукнуло пятнадцать, он по совету матери стал готовиться к службе в «школе настоящих мужчин» – ею она считала тогдашнюю Советскую Армию. Гиря, гантели и эспандер стали его постоянными спутниками. Один из знакомых матери работал инструктором по самбо в милиции... Через два года Игорь имел «кандидата в мастера» по этому виду спорта, а еще – права водителя из автошколы ДОСААФ. В призывной 1981 год он часто просыпался среди ночи от горячего шепота бабули, стоящей на коленях перед висевшей в святом углу иконой:
