Кайф от анаши оказался несильным и нестойким. Видимо, сказывалось то, что Женька курнул всего пару раз, да и то для виду. Постепенно в голове его прояснялось.
— Но если Шиляев не раскололся, — сказал он, размышляя, — то, как ты узнал, что Шатохин мой отец? Ведь я никому не говорил, что он милиционер и фамилии своей не называл.
Нечистого трудно было чем-нибудь смутить. Он усмехнулся:
— Так твой дружок Колька проболтался… А когда твой отец к Зойке пришел, представился ей. А чего здесь соображать-то? Ты Шатохин и он. Но ни Зойка, ни те ублюдки, что там сидят, — Алиферов махнул рукой в стороны веранды, — про это не знают. — Он перешел на доверительный тон: — И ты им не говори, что отец у тебя мент. Мало ли что… Вдруг потом шантажировать начнут… Понял?
Парень кивнул.
— И вот еще что, — Нечистый соскочил с подоконника, обнял Женьку за плечи и повел к двери в угловую комнату. — Я хочу попросить у тебя прощения. Это по моей просьбе Зойка заманила тебя сюда. Если бы я позвонил, ты бы наверняка не приехал. А у меня для тебя сюрприз есть. Компания у нас собралась хорошая, да только девочка одна без пары. Вот я и решил тебя позвать, для нее, значит.
Нечистый приоткрыл дверь в комнату. В углу на полу на драном матрасе лежала обнаженная девушка с накинутым на бедра красным сарафаном. Девушка была великолепна: тоненькая, хрупкая с матовой, чуть розоватой, будто спелый персик кожей. Восхитительная незнакомка спала. Веки прикрыты, дивные длинные ресницы иногда чуть подрагивают, алый рот приоткрыт, густые русые волосы разметались по матрасу, по маленькой упругой груди с розоватыми нежными сосками.
— Наркоманочка одна, — с пошлой улыбкой прошептал Нечистый. — Я ей обещал, что парень придет симпатичный. Да видишь не дождалась она тебя, "ширнулась" и "отъехала". Да ты не робей, иди вставь ей хорошенько, сопротивляться не будет. Она до этого дела уж больно охочая. Вишь, разделась уже.
От желания у Женьки вновь помутилось в голове. Именно о такой девчонке он и мечтал в последнее время. Разве можно сравнить с ней Зойку? Испытывая волнение, он перешагнул порог комнаты.
В понедельник утром Шатохина остановил в коридоре ГУВД начальник управления.
— Как у тебя обстоят дела по делу Шиляева? — спросил Исламов. — Всю банду выловил?
— А не было никакой банды, — не моргнув глазом, соврал майор. — Один он действовал.
По привычке полковник пожевал толстыми губами.
— Подвело, значит, тебя твое чутье? — усмехнулся он.
