Сестрица исчезла, негодующе махнув подолом. Капитан печально отёр острый подбородок.
— Вообще-то Ермила Евсеевна права. Надо было подумать о детях. Но все в дорогах, в плаваньях, вместо дома — каюты. Женат был несколько раз, а потомства не завёл… В цирке на представлениях, когда возился со зрителями-малышами, аж сердце щемило… Да теперь уж поздно… — Он спиной прислонился к дощатой стене. Сушкину стало жаль его.
Донби выдернул из ведра обе головы. Глянул с высоты на капитана.
Дон сказал:
— Не кр-л-ручинься, Поликарп…
А Бамбало звонко предложил:
— Давай споём
Капитан встряхнулся:
— Давай! Том, вон в углу за бочкой гитара, сделай одолжение, принеси… Спасибо…
Сушкин опять уселся на скамейку. Капитан побаюкал гитару, взял аккорд.
— У де-евушки с острова Па-асхи… Том, слышал когда-нибудь такую песню?
— Ой! Слышал! Мне её Феликс пел, тот, который сделал колечко!
— Тогда все вместе! Начали!
У девушки с о-о-острова Пасхи
Украли любо-о-овника тигры!
Украли!
Любовника!
В форме!
Чиновника!
И съели в саду под бананом…
Пели четырьмя очень разными голосами, и Сушкин старался изо всех сил — чтобы отвлечь капитана Поля от грустных мыслей. А чиновника не было жаль, потому что все это не по правде. На самом деле на острове Пасхи нет никаких тигров, а есть лишь каменные идолы и всякие мелкие суслики. Феликс говорил…
