, составили настоящий акт о нижеследующем:
— из партии в 50 гусей 50-й гусь найден повесившимся (подчеркнуто мной. — В. К.) на крюке клетки и, как погибший насильственной для гуся смертью, согласно инструкции Ветздравотдела, сдаче не подлежит.
Подписи. Место печати. Александр Флит.
(Слова в тексте выделены автором.) При беглом чтении в фельетоне, кажется, нет ничего особенного: автор-атеист («фля» называл его один из современников — по аналогии рифме «тля») накануне Рождественских дней натужно упражняется в остроумии, избрав не очень-то веселенький сюжетец. Разумеется, Флит аллегорически издевается над крестьянским сыном. Может быть, и не стоило обращать внимания на довольно типичный для 20-х годов дешевенький выпад против православия, если бы не ряд зловещих говорящих деталей. Первая: «…прибыл сего числа… в Ленинград…». Согласно тексту — 9 декабря 1925 года, но мы-то помним — «Новая вечерняя газета» датирована 24 декабря. Простите за напоминание, — в этот день в Ленинград приехал Есенин. Дальше: «Четыре дня не брался за свое гусиное перо». Мистическое совпадение или информированность Флита? Ведь поэт провел в ленинградской «клетке», как мы доказываем, тоже четыре дня. Следственная тюрьма ГПУ находилась по соседству с Англетером», по адресу, проспект Майорова, 8/23. А как прокомментировать фразу: «выпуска 23-го года»! «Фля» явно отступает от «шутейного» и вольного набора подробностей, обращаясь к дате, которая что-то должна значить. В 1923 году Есенин возвратился в СССР после заграничного путешествия изменившимся, утратившим свой социальный романтизм.
«Гусиного дядю» после убийства «погрузили в порту на Лондон…»? Здесь ощущается политический подтекст — советский режим тогда резко конфликтовал с правительством Великобритании. Но более важна другая параллель: Есенин, по распространяемым ГПУ слухам, собирался бежать в Англию, но, изобличенный в своем намерении, вынужден был свести счеты с жизнью (впервые этот сюжет со ссылкой на свидетеля начал разрабатывать Э. Хлысталов). Нам такой вариант не кажется фантастическим (еще раз из письма Есенина к П. И. Чагину от 27 ноября 1925 года): «Махну за границу» — тем более что страна Туманного Альбиона не была предметом его острой критики, как, например, США[2].
Возникающие при чтении флитовского фельетона другие ассоциации (см. выделенные нами слова) понятны. Пожалуй, остается один штрих: повесился 50-й гусь. Признаемся, в темной кабалистике мы не сильны. Помнится, в булгаковском «Мастере и Маргарите» Воланд со своей сатанинской свитой поселился в квартире № 50. Чертовщина еще в том, что Есенин бывал в гостях у знакомого художника именно в этой квартире. Здесь же он познакомился с Айседорой Дункан.
