стрелять по планете главным калибром. Или, на худой конец, того, кто лично давил на гашетку. И тысяча с лишним мертвецов молча кивнула бы мне, давая необходимое оправдание жестокости. Я бы лично и с большим удовольствием прижала мороком
скользкого типа, из-за которого погиб Ласкис. Но всё, что произошло между вашими вояками и нами, не меняет одного простого факта. Лично ты, Рон, никакой ответственности за инцидент в тринадцатом подсекторе не несёшь. Больше того, ты
даже военнопленным считаться не можешь. Тебя доставили на борт «Росомахи», но не как врага, бросившего оружие в безнадёжной ситуации, а скорее как вынужденного гостя. Сам по себе способ захвата уже был этически сомнителен, поэтому никто из нас не имеет права усугублять ситуацию.
Рон всё-таки посмотрел на свою визави прямо.
– Вы это серьёзно?
– Что – «это»?
– Неважно. И…
– Да?
– Извините.
– А вот это уже лишнее. Будь ты виноват в чём-то таком, что требует извинений, я говорила бы с тобой совсем иначе. Или у вас в традиции коллективная ответственность?
– Ну… не совсем.
«У нас принято находить стрелочников. Но при одной мысли о том, как я объясняю значение данного «термина», меня начинает тошнить.
Гадство! Что же там всё-таки произошло? Система ведь была пуста…
Нет. Её во всеуслышание объявили пустой. Надо ли тебе объяснять, насколько могут расходиться реальность и публичные заявления Вожаков?
Гадство!»
От расспросов Рона спасли остановка лифта и поспешный встречный вопрос:
– Раз вы спрашиваете такое, получается, что у виирай ответственность коллективной просто не бывает?
– Бывает, наверно. Но очень редко, в порядке исключения. Вдумайся: ведь «коллективная ответственность» – это либо оксюморон, либо, скорее, вообще катахреза. То бишь
внутренне противоречивое высказывание. Нести ответственность можно лишь за что-то конкретное: поступок, слово, мысль. Ни первое, ни второе, ни третье не могут быть плодом усилий масс. Только индивида. И если иногда бывает сложно сказать, кто именно должен отвечать за тот или иной факт, в самом существовании конкретного ответственного лица усомниться нельзя.
– А если приказ исходит не от конкретного лица? Например, есть закон, выработанный коллегиально и утверждённый большинством голосов. Кому вменять в вину исполнение такого закона, если в конкретных обстоятельствах он оказался… сомнителен?
– Кому? Исполнителю, – ответила Сарина без тени сомнений. – Если закон вынуждает стрелять в разумных существ, в хаос такой закон! Кстати, коллегиально выработанные правила всегда будут в лучшем случае сомнительны. Компромисс – не самый лучший путь решения возникающих проблем.
