Раньше Сарина даже теоретически не могла допустить существование ТАКОЙ силы мысли. А теперь вот столкнулась с Ней лицом к лицу, и…
– Благодарю, Высшая, – глубоко поклонился Энар.
Зрячая бездна чужого взгляда мягко пала на Сарину, и молодая Владеющая мгновенно забыла, что надо дышать.
– Юность, благословенна ты на землях и водах, под небесами и над небесами. – Прочнейшие артефактные барьеры плыли под напором концентрированного пси, как плывёт под запороговым давлением даже самый твёрдый металл. – Ты уже вполне освоилась с седьмой степенью за полшага от седьмого ранга, но не торопись. Не
надо. Всё равно сорвёшься раньше, чем тебе – потом – хотелось бы. И, быть может, ты проникнешь глубже, чем считается возможным.
– Высшая! Вы хотите сказать, что моя дочь сможет…
Бездна чужого взгляда сменила фокусную точку. Сарина зажмурилась.
Воздух! Сладость! Счастье!
– Это ей решать, что она сможет. Теперь уже ей, а не тебе и не мне.
– Вот как… но ведь сам шанс – ваша работа?
– Отчасти. А какова та часть, даже я вам не скажу. Попросту не знаю. И довольно об этом. Как я понимаю, ты привёл сюда дочь для достижения трёх главных целей. Двух уже благополучно достиг… а какова третья?
– Вы это знаете и без моих подсказок.
– Я – да, но Сарина – нет. Озвучь.
Энар снова поклонился. И попросил:
– Взгляните в то, что ждёт мою наследницу, и опишите её путь. Откройте столько, сколько сочтёте возможным. Поделитесь знанием.
– Просьбу принимаю, действия начинаю.
Кружившиеся вхолостую, глыбы сошли с нейтральных путей. А Высшая шагнула в сторону, открывая Сарине проход, как он есть. Дочь Морайя не успела и шага ступить, как проход словно всосал саму её сущность: и разум, и память, и волю.
Без остатка.
После «аудиенции» хотелось говорить медленно, словами. Причём хотелось, судя по
всему, обоим: Энар всегда, сколько помнила Сарина, предпочитал мысленное общение. Немалая встряска нужна, чтобы он изменил своим предпочтениям…
– Кто она такая?
– А что ты сама об этом думаешь?
Тон у вопроса был самый серьёзный. Это тоже было в характере отца: не задавать риторических вопросов. Тон требовал равной серьёзности ответа. Сарина прищурилась.
– Если полностью отбросить всё, что «само собой» и чего «просто не бывает»… – Раздумчивая пауза на грани транса. – Она стара. Нет, не так! Для Высших нет старости, а для неё особенно. «Старость» – слово неподходящее. Но её пси напоминает мне технику тихэру.
– Да?
– Именно. Одни естественные барьеры, что для нас, что для них – но разницу
