— Неправда.
— Правда. Ты сплетница. Хроническая.
— Напрасно пенишься — тебе просто не повезло.
— Откуда ты знаешь?
— Оттуда. Сорока на хвосте принесла.
Она улыбалась. Нагло так.
Мне хотелось ей врезать.
Уж лучше бы я её ударил.
Лёгкий ветерок распахнул полы иркиного пальто.
Я увидел её стройные, высоко открытые ноги.
Платье было коротким, словно юбка фигуристки.
И белые гольфы ниже колен.
— Пойдём со мной, — сказал я и схватил её за руку.
— Куда?
— Пойдём, — сердито повторил я.
— Не пойду, — упёрлась Ирка.
— Пойдём, — я потянул её в сторону от шоссе.
— Нет! — завизжала она.
— Нет, ты пойдёшь!
Я рванул к себе девичье тело.
Конечно, я был сильнее её.
Мы сошли на тропинку. Теперь нас никто не мог видеть с автотрассы.
Я тянул девушку за собой, а она тщетно пыталась сопротивляться.
— Нет, нет, — капризно лепетала Ирка, но шла за мной.
— Сейчас я тебе сделаю подкожное, — убеждённо сказал я.
Мне вспомнился Толян с его оригинальным жаргоном.
— Нет! — испуганно воскликнула Ирка.
— Пойдём! — прорычал я.
Девушка едва не вырвалась из моих рук.
— Ах, ты так… — процедил я сквозь зубы.
И обхватив её двумя руками за талию, поднял над землёй и понёс перед собой, словно тяжёлый куль.
— Пусти! Пусти… Я закричу, — хныкала Ирка.
— Кричи, никто не услышит, — нагло ответил я.
Действительно, здесь нас уже вряд ли кто-то мог услышать.
Нёс я её недолго и недалеко. Шагов двадцать-тридцать.
Как раз до того места, где рос редкий кустарник, а вся земля была покрыта толстым слоем густой травы.
Пацаны почему-то называли эту траву «собачья постель».
— Вот тут мы и ляжем, — сказал я.
И, не давая Ирке встать на ноги, повалил её на эту самую «собачью постель».
Потом я грубо навалился на девушку, стараясь коленом раздвинуть её ноги. Наша борьба была короткой. Я оказался сильнее. Ирка закрыла лицо руками. Мне послышалось, что она всхлипывает. В прежние времена я непременно отпустил бы её. В прежние, но не в этот вечер. Просто она попалась мне на пути, и ей не повезло.
«Хватит водить меня за нос!» — злобно подумал я.
Затем я слегка приподнялся и вздрагивающей рукой задрал кверху подол её короткого платья. Ирка лежала, сжав ноги. Ярким пятном белели её маленькие трусики. Я ухватил их с двух сторон и потянул вниз, к коленям. Ирка всхлипнула, но не оттолкнула мои руки.
Хорошо помню, что в этот момент я почти не чувствовал никакой страсти. Была только злость и ненависть. Видимо поэтому я так быстро и спокойно сдвинул её трусики до колен, потом полуприсел и ловко снял их вовсе.
