Посидев ещё немного, мы поднялись и, сложив наше покрывало, не спеша двинулись вверх по склону горы.
Мы шли обнявшись и тихонько разговаривали.
«Хорошо, что ничего не случилось», — подумалось мне.
«Если бы что-то случилось, разве мы могли бы так беззаботно и откровенно разговаривать? Нет, конечно. Нам и так хорошо, а то, что не случилось сегодня — случится потом. Придёт время, и это обязательно произойдёт. Ведь мы любим друг друга.»
Какие хорошие мысли меня распирали.
Я даже гордился своим поведением.
— Чего ты хочешь больше всего на свете? — спросил я Тамару.
— Честно?
— Честно.
— Чтобы мы никогда не расставались, — печально сказала она.
— Мы и не расстанемся, — ответил я твёрдо.
Впереди, прямо перед нами был высокий обрыв, который назывался Белая Скала.
Я специально привёл сюда Тамару, я знал, что ей непременно понравится прекрасный вид, который открывался с этой высоты.
— Знаешь, как называется эта скала? — спросил я.
— Нет.
— Видишь, какая она белая?
— Вижу.
— Она так и называется — Белая Скала.
Мы подошли к самому краю.
— Как высоко! — Тамара с опаской посмотрела вниз.
— Метров сто двадцать свободного полета. Летим?
— Хороши шуточки, — сказала Тамара.
— Тогда давай сядем и свесим вниз ноги, — предложил я.
— Я боюсь, — прошептала Тамара.
— Если загудим, то вместе, — уверенно заявил я.
Мы осторожно уселись на самый край обрыва.
Огромная высота рождала жуткое чувство страха.
Я обнял Тамару за плечи.
— Мне страшно, — сказала Тамара.
— Не бойся. Мы вместе, — улыбнулся я.
Вдали, в голубой дымке, виднелись ещё более высокие горы.
— Какая красота, — сказал я.
— Хочется взлететь, — улыбнулась девочка.
— Я ведь предлагал, а ты не захотела, — засмеялся я.
— А ты мог бы умереть от любви? — тихо спросила Тамара.
— Как это? — не понял я.
— Ну, например, если бы твоя девушка умерла…
— Ты что?! Отчего?
— Мало ли отчего… Умерла, и тебе самому жить не хочется.
— А-а… Понятно, — наконец, сообразил я.
— Ну, так что?
— Что?
— Ты мог бы умереть от любви?
— Конечно! — убеждённо ответил я.
Мне вдруг подумалось, что Тамара и впрямь умерла, и острая, невыносимая печаль пронзила моё сердце, и стало трудно дышать. Я схватил девушку за плечи и крепко прижал к себе, это уже совсем не было похоже на любовное объятие, наверное, так обнимаются перед вековой разлукой.
— Ты меня задушишь, — услышал я слабый голос.
— Не говори больше так, — прошептал я.
— Почему?
— Потому что я понял, что значит «умереть от любви».
— И что это значит?
— Что я не хочу без тебя жить.
