Это другая битва, напомнил он себе. Против чудовища никакое оружие не годится. Он ведь видел, как отскочила от шкуры бестии стрела Асмунда, как не нанесла монстру урона его секира. Нет, в этой битве другие законы. Он победит, если ему удастся разжечь костер.
Мандред в отчаянии полз на локтях. Сила медленно уходила. Однако до вершины было уже недалеко. Воин бросил взгляд на камни; все они были увенчаны белыми снежными шапками, отчетливо выделявшимися на фоне сверкающего зеленым неба. Сразу за каменным кругом лежали поленья.
Зажмурившись, он пополз дальше. Все его мысли были о жене. Он должен спасти ее! Ему должно хватить сил! Вперед, только вперед!
Заморгав, он открыл глаза. Снега не было. Он лежал на голой скале. И перед ним возвышался один из столпов каменного круга. Держась за камень, он подтянулся и, закачавшись, встал. Далеко его ноги уже не унесут.
Вершина была плоской и такой же ровной, как дно деревянной миски. Обычно он всегда обходил каменный круг. Никто не ступал между стоящих камней! И дело было не в мужестве. Летом Мандред целый день наблюдал за вершиной. Даже птицы не летали над кругом менгиров.
По самому краю утеса шла узкая тропа, позволяя обойти жуткие камни. Однако из-за своих беспомощных ног он не был уверен, что пройдет по ней. Не оставалось ничего иного, кроме как пройти между камней.
И, словно ожидая внезапного удара, Мандред втянул голову в плечи, когда ступил в круг. Десять шагов, он достиг противоположной точки. До смешного короткий путь…
Мандред испуганно оглянулся. Здесь, на скалистой земле, не было снега. Внутри круга, казалось, зима и не думала наступать. На камнях был выцарапан странный узор изгибающихся линий.
Со стороны фьорда Январский утес был почти отвесным. Снизу, из деревни, казалось, словно на вершину надета каменная корона. Почти в три человеческих роста высотой гранитные блоки широким кругом обрамляли каменное плато. Говорили, что они стояли здесь задолго до того, как во Фьордландию пришли люди. Они тоже были украшены узором из причудливых линий. Плетение было настолько тонким, что ни один человек не мог его повторить. А если смотреть на него слишком долго, то казалось, что пьянеешь, словно от густого, пряного зимнего мета.
Как-то несколько лет назад в Фирнстайн приходил бродячий скальд, утверждавший, что стоящие камни — это эльфийские воины, заклятые своими предками, альвами. Они были обречены на несение бесконечной одинокой вахты, пока земля сама однажды не позовет их на помощь и чары не развеются. Тогда Мандред посмеялся над скальдом. Каждый ребенок знал, что эльфы хрупкие и не намного выше людей. Камни были слишком массивны, чтобы быть эльфами.
