обобщенное «мы». Видите, возле людей с транспарантами болтаются замерзшие и
безыдейные?! Так это мы — участники поневоле. Ой, по работе.
Милиции было действительно много, возле театра Шевченко я услышала диалог мужчины и
женщины, которые выходили из машины, с недоумением озираясь по сторонам:
— Слушай, а шо ментов стока, кошмар?!
— Не знаю, может, президент опять приперся.
— Та был же на днях!
— Гы-гы, зажигалку забыл, вернулся.
У ломбарда собралось человек двадцать стариков. Несколько бабулек держали красные
флажки с серпом и молотом. Худощавый дедушка нес на длинной палке выцветший портрет
молодого Ульянова. Люди в синем здесь были, но держались особнячком, ближе к танкам.
Играло какое-то подобие музыки. Один старичок к допотопному проигрывателю приставил
мегафон, получилось что-то типа динамика. Скрипящая и хрипящая мелодия звучала
препротивно.
— Девушка, что вы там записываете?! — подскочил ко мне бойкий пенсионер в серой
фуфайке.
— Вы не волнуйтесь, я из газеты, — как можно мягче произнесла я.
— Какой? — он нахмурил брови.
— MediaPost, — сказала я внятно, с улыбкой и даже с нежностью.
— Ну, ладно, пишите, — помолчав несколько секунд, позволил дед.
Его снисходительность меня растрогала. Писать на самом деле было нечего. Кроме
ощущений. Но их я не записываю. Несколько пожилых женщин, закутанных в платки, стояли
кружком и оживленно беседовали, размахивая руками.
Я подошла ближе. Проникаться.
— А помните?!
Эта фраза звучала то от одной, то от другой старушки. По очереди они вспоминали, как
были молоды, красивы и счастливы.
И мне кажется (забросайте меня камнями, если я не права), это «а помните» не зависит от
режимов, власти и идеологии. Даже несмотря на то, что в промежутках между
воспоминаниями бабульки крыли «демократов» на чем свет стоит, потому что сейчас все не
так и все намного хуже.
— Помните тот магазин, ну, в котором сейчас мебель продают!? У-у-у, какие там были
торты!!!
— А сейчас разве торты?!? Тьфу!
— О-о-о-ой, Марья Осиповна! Давно вас не было! Как поживаете?!
В отличие от бабушек, чьи разговоры напоминали собрание клуба по интересам, дедушки
были немного агрессивнее. О тортах не вспоминали, говорили о заводах, танках, самолетах, миллионах рабочих мест и бесплатных квартирах. Говорили о советской власти. Говорили о
войне. Когда старики вспоминают войну, мне хочется плакать. Не то чтобы возражать или
комментировать, а вопросы уточняющие задавать неудобно. Несмотря на ворох прочитанной
