– Ты учишься в медицинском институте? – спросил Эдик.
Девушка вздрогнула и подняла на него огромные темно-карие глаза – такие редко бывают у блондинок.
Он впервые обратил внимание на молоденькую медсестричку, которой было лет двадцать. Вспомнив свой первый опыт, когда он студентом дежурил у постели тяжелобольных, Эдик ей посочувствовал. Или это было больше, чем сочувствие? Он улыбнулся.
– Я Эдуард, брат Марка.
– Брат-солдат, полный мудорват, – зло проворчал Марк, не отвлекаясь от изучения точки на потолке.
– А я Оля, – смущенно ответила девушка.
– Так ты студентка? – повторил свой вопрос Эдик.
– Да, заканчиваю третий курс, поэтому могу дежурить только по выходным или беру ночные дежурства. – Ольга покраснела и улыбнулась.
– Откуда ты? – понизив голос, просил Эдик.
– Из Хабаровска. Решила, что столичное образование самое хорошее. Да и подработку в Москве легче найти.
«На Дальнем Востоке люди растут в тяжелых условиях и не до конца испорчены цивилизацией», – подумал Эдик.
– Оставь нас, милая, – ласково попросил он. – Иди выпей чаю или кофе.
Девушка вышла, Эдик в секунду оценил ее ладную фигурку и только потом обратил внимание на угрюмого Марка.
– Марк, Бог дает нам только те испытания, – начал он издалека, – которые мы можем вынести. Твое положение – это новые возможности. Ты же всегда мыслил неординарно! Один твой музей чего стоит…
– С точки зрения создания проблем, ты прав, мой опыт бесценен, – хмыкнул Марк.
– Через две недели мы летим в Израиль на повторную операцию. – Эдуард говорил убедительно, с нажимом. – Там посмотрели твои рентгеновские снимки и сказали, что ты будешь ходить.
– Надежды юношей питают…
Наклонившись к лицу друга, Эдуард заговорил, пристально глядя ему в глаза:
– Марк, надо менять настроение! Ты уже не юноша, а я не мать Тереза!
– Эд, позвони Валентину, я соскучился. Он единственный, с кем можно нормально поболтать.
Марк и Валентин дружили, как могут дружить любящие и уважающие друг друга супруги. После ранения Марк запретил Валентину приходить к нему, и тот тяжело переживал их разрыв, постоянно бродил сначала около палаты Марка, а потом около их дома, приносил деликатесы и цветы, которые нравились его любовнику, упрашивал Ксению все это передать, и она без объяснений клала их на тумбочку Марка. Тот, скрывая радость, просил поставить цветы в вазу.
Расценив просьбу позвонить Валентину как признак возвращения к жизни, Эдик вышел из комнаты и через несколько минут вернулся с ноутбуком и положил его на грудь Марку.
