Платон хотел было деликатно посмеяться, но заметил, что Кинту воспринял рассказ секретаря более чем серьезно, и прикусил язык.
Под потолком замигали красные лампочки, и из невидимых динамиков раздался голос, объявляющий, что лайнер входит в атмосферу Шарана. Прозвучала просьба пассажирам занять свои места, но никто и ухом не повел; галдеж даже усилился, и шахтеры, пошатываясь, побрели в сторону выхода.
— Не тревожьтесь, перегрузок не будет, — успокоил Платона атташе. — Гравитация на Шаране слабая, атмосферы почти нет. Над их главными городами, Холлинтауном и Шленкер-сити, возведены защитные купола, а остальные поселения не более чем наземные станции рядом с шахтами. Что же, уважаемый профессор Рассольников, было приятно с вами познакомиться. Когда прибудете в Ирунгу, приходите прямо во дворец правителя, скажите, что от меня, и вам подыщут подходящее жилье. Сразу хочу предупредить вас — не останавливайтесь в местных гостиницах, а то однажды утром можете не проснуться.
— Высокий уровень преступности или ненависть к иностранцам? — на всякий случай спросил Платон.
— У нас всегда неважно относились к гостям с других планет. А если вас, чего доброго, примут за шаранца, что довольно легко…
Платон почувствовал едва уловимый толчок, и громкий голос объявил: «Посадка завершена. Пассажирам приготовиться покинуть лайнер. Надеемся, полет доставил вам удовольствие».
— Вот мы и прибыли, — сказал Кинту, вставая с кресла и растирая занемевшую поясницу. — Челнок на Сильвангу отправляется через сорок минут. Если хотите, мы можем прогуляться по Холлинтауну, хотя, честно говоря, ничего интересного вы там не увидите.
— Благодарю за предложение, мне еще надо получить, багаж. Личных вещей при мне немного, но я везу Глендруиду трех землеройных роботов.
— А, ну тогда… — Кинту вежливо раскланялся, коснувшись ритуальным жестом всех своих колец по очереди. — Желаю приятного путешествия, и до встречи в Ирунгу!
— Позвольте по приезде нанести вам визит, — произнес Леза с глубоким поклоном. — Я хотел бы еще побеседовать с вами о магическом жезле…
— Буду рад, — успел ответить Платон, и на выходе их разделила толпа.
Космопорт Шарана оказался небольшим и абсолютно провинциальным. Платон окинул взглядом сводчатый зал заунывно серого цвета, не обнаружил ничего привлекающего внимание и отправился искать окно получения багажа. Стены космопорта украшали многочисленные скульптурные портреты Сэмюэля Шарана, основателя колонии, каждый не менее тридцати футов высотой, и барельефы с его мудрыми изречениями. «Будь скромен и упорен, свободный труженик, и ты обретешь искомое», — прочитал Платон, и от скуки у него свело челюсти. «Чему уподоблю человека во дни его младости? Разве руде необогащенной…»
