— Не знаю. ОЧЕНЬ много. Клянусь, в Италии мы не сделаем ни шагу пешком. Только на машине.
— Это неинтересно.
— Тогда на ослике.
— У тебя есть ослик?!
— Ха! Я же граф. У меня есть много осликов. И лошадей. И всякого разного другого.
Лу вдруг посерьезнела.
— Когда я начинаю об этом думать, мне становится не по себе. Как ты думаешь, нас не разоблачат?
— Не знаю. Я так рад, что ты меня не подвела, что и думать об этом не хочу.
— Ты обещал рассказать про свою семью. Давай. Начинай.
— Ох. Ладно. Значит, так. Графы Бонавенте известны в Италии с...
— Нет, это не надо. От этого у меня комплекс неполноценности. Джонсы в Кембридже тоже известны, но только не так давно.
— Хорошо. Хотя ты это напрасно. У нас в Италии аристократы вовсе не такие снобы, как в Англии. Папа, например, начинал помощником механика на автозаправке.
— Ходил в народ?
— Нет, просто дед считал, что это необходимо. Папе было пятнадцать лет, и он вкалывал совершенно по-честному.
— А ты? Тоже начинал пролетарием?
— Нет. Начинаю думать, что зря. Против папы я слабак.
— Ну да?
— О, ты сразу это поймешь, когда увидишь его. Вот папа — это настоящий граф, и я думаю, что работа механиком ему в этом только помогла.
— Ладно, давай дальше.
— Дальше мама. Ее зовут Кьяра, она очень красивая, очень спокойная и очень не любит светские приемы, но вынуждена все время на них ходить, потому что состоит во всех благотворительных фондах Италии. На самом деле она медик по образованию, но поработать не успела, папа в нее влюбился и увез в Корильяно.
— А Корильяно — это...
— Это самый прекрасный замок на земле. Диснейленд видела? Так он против Корильяно — ерунда.
— Ой, неужели и башенки есть?
— И башенки, и остатки крепостной стены с зубцами, и флаги, и плющ на стенах, и стрельчатые окна, и галерея предков, то есть их портретов, и винные погреба — все, что хочешь.
— Экскурсию проведешь?
— Конечно. Так, кто у нас дальше? Джакомо Бонавенте. Мой умный братец. Ему двадцать пять, выглядит он на восемнадцать, а гонору у него на все сорок, но это вполне заслуженно. Он жутко умный.
— Чем он занимается?
— Всем понемногу. Был маленький — любил математику, теперь — экономист. Говорят, у него талант. Папа допустил его к управлению некоторыми компаниями еще несколько лет назад. Взрослые акулы бизнеса советуются с Джако на полном серьезе.
— Вы дружите?
— Скорее, он до меня снисходит.
- А ты?
— А я... я его люблю. Так получилось, что мы не слишком много общались в детстве.
