Вскоре Тибой покинул их, чтобы встретиться со своими дружками. После того как Рэчел неосторожно ступила на мостовую и ее чуть не сбил автобус, Найл взял девушку за руку.
— Я полагаю, мне лучше держать вас за руку. Шофера чуть не хватил удар, — улыбаясь заметил он.
Около четырех часов он повел Рэчел в кафе, где заказал себе кофе, а ей сливочное мороженое с фруктами.
— Ну, каковы впечатления? — спросил он, закуривая сигарету.
— Это… божественно, — тихо ответила Рэчел.
Глаза девушки сияли от восторга. Она отломила ложечкой кусочек мороженого.
— Да, я предполагал, что вам понравится, — сухо заметил Найл.
— А вы так не считаете? — спросила она, смутившись. И прежде, чем он смог ответить, простодушно воскликнула: — О, Найл, посмотрите на девушку, которая вошла в кафе. Разве она не красавица? А платье!
Найл слегка повернулся.
— Да, она довольно хорошенькая, — согласился он без энтузиазма.
— Я думаю, она чудесна, — пробормотала Рэчел, впитывая в себя каждую деталь наружности вошедшей девушки. — Мне хотелось бы так выглядеть.
— Я не думаю, что вы когда-нибудь будете такой.
Рэчел почувствовала болезненный толчок в сердце, затем машинально принялась за мороженое. Он это сказал не подумав, конечно. Наверняка он не хотел оскорбить ее. Глупо чувствовать себя обиженной — в глубине души девушка понимала, что Найл прав.
Но позже, когда они шли по Раусон-сквер к открытому рынку и далее, к причалу Принс Джордж Ворф, чтобы посмотреть океанский лайнер, ее интерес и возбуждение все более возрастали, и она согласилась в душе с полным своим несоответствием окружающему миру. Бесполезно закрывать глаза на факты. Она была здесь словно чужестранка. Напрасно Рэчел пыталась представить себя в этом новом окружении: она никогда не сможет приобрести такие манеры и такую внешность, какие были у той девушки в кафе.
На следующее утро Найл повел ее в Ардастра Гарденс смотреть дрессированных фламинго, днем они поднялись по крутой винтовой лестнице в форт Финкзал.
Внимание Рэчел привлекла юная пара — девушка и юноша. Облокотившись на старинную пушку, они бросали друг на друга такие взгляды, что было ясно: оставшись одни, влюбленные бросятся в объятия друг друга.
И Рэчел отчетливо поняла, что ей не так уж нравится эта забота Хэрриса, если она не вызвана ничем другим, кроме врожденного благородства по отношению к любому незащищенному и одинокому человеку. Она хотела бы, чтобы он смотрел на нее так же, как та юная пара друг на друга.
