— Разве ты не помнишь?
— Если бы я помнил, то разве стал бы спрашивать? — недоуменно пожал плечами герцог.
— Мы обручились в июне 1765 года и поженились по доверенности в июне 1773-го.
— Ну да, конечно! Ты же говорила, что тебе было двенадцать, когда мы стали супругами.
— А тебе — восемнадцать.
— Я был в Индии. И сколько времени ты прожила с моей матерью?
— Всего несколько месяцев. Боюсь, мы не подходили друг другу по темпераменту, поэтому мы и пришли к согласию, что я буду более счастливой со своей тетушкой. — Она повернулась к модистке. — Дорогая синьора, я готова, — промолвила она.
Синьора Анджелико принялась болтать с Исидорой по-итальянски так быстро, что Симеон был не в состоянии уследить за разговором. Она снимала с полок рулоны тканей и бросала их на стол, кричала на своих помощниц и размахивала руками…
Симеон вернулся к раздумьям. Итак, Исидора жила со своей тетушкой и ждала, что в один прекрасный день он заберет ее.
Когда синьора отвернулась, он спросил у своей герцогини:
— И когда, по-твоему, я должен был вернуться?
— Когда мне исполнилось шестнадцать лет.
— Но это было…
— Семь лет назад, — перебила она его.
Он изумленно уставился на нее.
— Ты ждала меня семь лет?
— А что, по-твоему, еще я делала? — Она снова отвернулась и принялась со знанием дела обсуждать с модисткой выбранные ткани.
Симеон перевел взгляд на рулон ткани. Материал был настолько тонким, что напоминал паутину, и все же он знал, что на его складах есть ткани и получше. Он привез домой на судах целые сундуки с тканями.
— Ты когда-нибудь получала ткани, которые я присылал из Индии?
Исидора подняла на него глаза, которые теперь походили на кусочки голубого льда.
— Должно быть, они где-то заблудились… как и ты, — усмехнулась она.
С неприятным чувством Симеон вспомнил, что отправлял все свои товары на имя матери, которая потом отказывалась их принимать. Только теперь он подумал о том, что поступал довольно странно.
Он выбирал прекрасные ткани и отправлял их домой с просьбой доставить их герцогине. И лишь в это мгновение ему пришло в голову, что на самом деле вот уже много лет существуют две герцогини Козуэй.
Модистка приложила к серебристой ткани тонкое кружево с голубой отделкой. Исидора в таком наряде будет похожа на снежную принцессу из русской волшебной сказки — ту самую, в которой у принцессы было ледяное сердце.
— Мне это не нравится! — резко произнес он.
Синьора Анджелико явно не привыкла к тому, чтобы ее перебивали. А еще к тому, чтобы кто-то ей возражал. И она принялась громко возмущаться, путая английские и итальянские слова.
