Иванова была слишком ошеломлена, чтобы отвечать.
— Далее, мы имеет одну небольшую улику, Командор. Записку, адресованную "С.И.". Мы все знаем, кто такая С.И., не так ли? Сьюзен Иванова. В этой записке адресованной вам, Командор Иванова, говорится "hardwir". Вы утверждаете, что вы не знаете, что вы не имеете представления, что это может означать. "Hardwir".
Мийоши наклонилась немного вперёд со стулом, ближе к Ивановой. Её чёрные волосы, отступившие от лица, и блестели так, что казалось, были покрыты чем-то маслянистым.
— Эта записка, одна из очень немногих наших вещественных улик, Командор. Она, безусловно, связана с Ортегой — наша собственная судебная экспертиза подтвердила это так же, как и сканирование, проведённое вашей Службой Безопасности. И я не вижу каких-либо ещё аргументов, опровергающих идентификацию инициалов С.И.
Она наклонилась еще ближе.
— Он писал это вам, Командор Иванова. Он думал, что вы поймёте это. Вы по прежнему утверждаете, что вы не знаете, что это означает?
Иванова не могла сейчас думать о значении слов, настолько, она была взбешена и одновременно смущена. Наконец она сухо произнесла:
— У вас уже есть мои показания.
— Да, они у нас есть.
Мийоши снова села прямо, помедлила несколько секунд, поглядывая на экран напротив неё, а затем произнесла:
— Было бы очень хорошо, Командор, если бы вы сумели воспроизвести значение этой записки. Очень хорошо для вас и для нас всех.
— У меня все на сегодня.
Иванова встала, всё еще слишком потрясённая, чтобы говорить, и осторожно направилась вон из комнаты для совещаний. Её бросало то в жар то в холод — раздражение, недоверие, и отголоски настоящего страха боролись за контроль над её состоянием.
Что происходит? В чём дело? Реальность уходила у неё из-под ног.
Они действительно могли так поступать с ней?
Гарибальди. Он предупреждал меня. Он пытался предупредить меня.
Он что-то говорил, что они могут умышленно попытаться разозлить тебя, чтобы ты сделала ошибку, сказала что-нибудь не то, что планировала. Но зачем? Они, что, действительно думают, что она убила Ортегу? Была связана с его убийством? Но ведь только несколько минут назад, Мийоши почти напрямую обвинила её в сговоре с ним, ведении незаконной переписки? Это просто бессмысленно! Так почему они делали это с ней? Что они хотели? Почему они думают, что она причастна к этому?
