Беседа началась не с приятной ноты. Лейтенант Мийоши лишь мельком взглянула на Иванову когда та вошла в комнату совещаний.
Иванова, помедлив секунду, произнесла:
— Лейтенант, судя по числу сообщений, которые вы послали, пока я была сегодня на дежурстве, я предположила, что вы имеете ко мне какие то вопросы. Но если вы заняты, я могу, конечно, прийти попозже.
Когда Мийоши всё-таки взглянула на неё, её выражение лица, слишком поздно напомнило Ивановой, предостережение Гарибальди, сделанное им сегодня утром.
— Вовсе нет, Командор. Я рада, что вы, наконец, уделили время, чтобы помочь нам в расследовании.
Иванова, без приглашения, села напротив неё.
— Я уверенна, Лейтенант, что вы сможете понять, что моё дежурство на этой станции не всегда может быть прервано в момент поступления сообщений. Я — должностное лицо. У нас здесь вышедшая недавно из строя зона перехода, и множество других неотложных дел, с которыми я должна иметь дело.
— Да, я понимаю, вы были вовлечены в этот… несчастный случай. Однако, тем временем, у меня было время, чтобы просмотреть ваш файл — в частности, ваши отношения с беглым террористом Джей Ди Ортегой.
Отношения? Иванова нахмурилась. Ей это не понравилось.
— Вы имели в виду "предполагаемого террориста"?
— Если вам угодно. Так как долго вы знали этого "предполагаемого террориста", Командор?
— Около десяти лет. Сразу вскоре после начала войны. Он был моим лётным инструктором, когда я проходила обучение.
— Вы были близки?
— Не более близки, чем обычно кадет и его инструктор.
Мийоши с сомнением подняла бровь.
— А после войны, вы поддерживали отношения?
— Эпизодически, а после того как он улетел на Марс, и вовсе нет.
— В самом деле? А что бы вы ответили, если бы я сказала, что у нас есть письма, за вашей подписью, написанные вашей рукой и адресованные ему. "Ловко",
— Если вы хотите назвать пару поздравительных открыток "отношениями", то я думаю да, у нас они были, год или два.
— И вы можете предъявить все письма, которые он вам послал?
— Я кадровый офицер, Лейтенант. Я получаю по пол дюжине различного рода писем в год. Я не храню поздравительные открытки от всех моих старых приятелей.
— То есть, с последней известной вашей встречи с подозреваемым террористом, вы избавились от всех письменных записей из вашей переписки с ним.
Взбешенная, Иванова вскочила на ноги.
— Я не обязана седеть здесь и выслушивать всякую…
Но Мийоши, как будто ждала этой вспышки. Улыбка расползлась по её широкому лицу.
