— А кто удостаивается твоего внимания?
— У-у! Никто, если по-настоящему. А понарошку я не хочу. Они глупые, наши спортсмены, только о своих мышцах думают.
— Навряд ли. Везде есть серьезные мальчики, с которыми интересно общаться, — мягко возразила Ирина.
Они болтали о друзьях и подругах, о тренере, о том, когда закончится работа над фильмом, в котором снималась сейчас Ирина, и со стороны напоминали двух сестер.
— Мамочка ты моя милая, — говорила Киска, заплетая венок из ромашек. — Мы с тобой хорошо живем. Я же тебе помогаю, да?
— Да, конечно, Киска. Ты — моя верная опора.
— А знаешь, ты здесь всем нравишься, правда-правда, даже тренеру, хоть он и с женой.
— Ну и прекрасно. Я уверена, что и ты нравишься кое-кому, не только Вите.
— Чуть-чуть.
— Тогда будь построже. Знаешь ведь, какие сейчас нравы.
Осталась позади деревенька, раскинувшаяся на взгорье, они перешли через насыпь и спустились к пруду.
День клонился к вечеру. Из камышовых зарослей, зеленых листьев кувшинок слышался нестройный лягушачий хор. Летали стрекозы, посверкивая цветным стеклянным блеском твердых крыльев. И тяжело клонились к воде толстые неровные ивы, обламывая ветви прямо в заросли болотных трав. Пруд цвел зеленой ряской, и лишь в самом центре поблескивало зеркало чистой воды.
Они присели на сухое, давно свободное от коры, бревно и замолчали, думая каждая о своем. Со стороны моста за их спинами прогремел поезд дальнего следования на Москву, потом прошла пригородная электричка.
Мать и дочь поднялись и пошли по мягкой зеленой траве в сторону лагеря. Ирина обещала привести дочь к вечернему чаю. Они болтали обо всем на свете, словно подружки, понимающие друг друга с полуслова, и вдруг Киска вздохнула и сказала, хмуря брови:
— Я все понимаю, мама. Быть женщиной очень ответственно.
Ирина даже остановилась от неожиданности, ухватившись ладонью за шершавую сосну.
— О, да ты и вправду совсем взрослая и рассудительная, как отец.
— Я и похожа на него, правда?
— Очень похожа. А как же он тебя любил! Помнишь?
— Помню. И фотографии остались.
— Да, целый альбом.
— Ты, мамочка, не скучаешь без меня?
— Конечно. Я много работаю, ты же знаешь.
Киска задумалась, надела венок на голову. Получилось очень трогательно.
— Жаль, фотоаппарат не захватила, — сказала Ирина. — Пошли быстрее, сегодня после ужина у вас фильм «Семь лет в Тибете». Не пропусти.
— Ты видела?
— О, да! Тибет, Далай-Лама и два немца-альпиниста. Ну а мне надо ехать домой, завтра ранние съемки.
