Япония — 31 000 человек). Однако эти цифры были далеко не соизмеримы: французские моряки, например, обладали гораздо большей эффективностью и боеспособностью, чем русские.
Кадровый состав Русского флота лишь частично напоминал состав флота других стран. Здесь существовало резкое различие — обычное в то время — между так называемыми строевыми и нестроевыми офицерами. Последние, в свою очередь, делились на несколько корпусов, хотя начало их упразднению было положено отменой в 1885 г. орудийного и штурманского корпусов. Существовал хорошо отлаженный Табель о рангах, вполне достойный флота, основанного еще Петром Великим. Так, строевой капитан приравнивался к полковнику артиллерии или навигации, или полковнику службы Адмиралтейства, флотскому инженеру-механику, старшему кораблестроителю (судовому архитектору) или главному заводскому конструктору.
Как и на других флотах того времени, в русском существовала определенная враждебность между строевыми командующими офицерами, с ностальгией вспоминавшими эпоху парусов, и офицерами «технарями», презиравшими реакционеров-белоручек юта. Эти последние в самом деле заслуживали критики. Большинство их придавали слишком большое значение внешнему виду — выскобленным добела палубам и сверкающей краске — и слишком мало внимания учениям и боеготовности. Офицер, должным образом относившийся к важным для морского дела вещам, имел меньше шансов продвинуться по службе, чем равнодушные к этим вещам его коллеги-чистоплюи.
Как и в Королевском флоте, натянутые отношения между офицерами-механиками и командирами — строевыми офицерами основывались отчасти на той идее, что «функция руководства выше функции производства». Все это помимо прочего имело, конечно, и классовую почву: в то время как в Морской корпус, готовивший строевых офицеров, поступала молодежь из дворянских фамилий, курсантами Инженерно-морского училища становились сыновья служащих и разночинцев (среда, между прочим, отличавшаяся более передовыми политическими взглядами).
Несмотря на эти различия, когда Балтийская эскадра совершала в 1904—1905 годах свое кругосветное плавание, в кают-компаниях, похоже, царило согласие. Общие опасности и лишения (а может, и общее возмущение Морским департаментом), объединив души людей, создали атмосферу товарищества. Во всяком случае, тип строевого офицера «голубых кровей» к 1904 году стал относительно редким. Например, на эскадренных броненосцах типа «Бородино» было 18 строевых офицеров (командир, старпом, 8 лейтенантов, 8 мичманов), но семь из них были специалистами (артиллеристы, торпедисты и т.д.), да вдобавок еще четырнадцать «практикующих» строевых офицеров (судовые врачи, капелланы и др.). Нижние чины, в свою очередь, делились на строевых и нестроевых. Последние в основном составляли персонал машинных отделений и котельных.
