– А что, Нина кому-то симпатизировала?– осторожно спросил Гольст.
– Я не знаю,– ответила Тамара, опять погрустнев.– Во всяком случае, мне она ничего не говорила. Но Валериан Ипатьевич…– Она замолчала.
– Что же Валериан Ипатьевич? – переспросил Гольст.
– Он уверял, что Нина уехала с кем-то из общих знакомых… Если начистоту, то я даже обрадовалась тогда за Нину Вспомнила ее слезы, синяки. Думаю, так Валериану Ипатьевичу и надо… Он, когда пришел к нам пятнадцатого июля, намекнул, что это или Борин, был такой приятель у Дунайского, тоже врач, я вам говорила…
– Говорили,– кивнул Гольст.
– Значит, или Борин, или Хрумин Игорь Иванович. Он тоже был на вечеринке по случаю бракосочетания Нины и Дунайского. Инженер с нашего завода… Ну, если с Бориным,– одно. Он холостой и вообще приятный мужчина. А вот насчет Игоря Ивановича… Ведь у него жена и двое детей! Неужели, думаю, Нинка такая бессовестная? Семью разбила, у детишек отца отняла… И на заводе нам с Федором как после этого? Конечно, с Дунайским я ничего обсуждать не стала. А на следующий день на заводе поинтересовалась, где Хрумин. Говорят, на прошлой неделе в отпуск ушел… Ну, у меня совсем нехорошо на душе стало. Все сходится. Решила: ушел в отпуск, уехал куда-то. Без жены. Она у нас плановичкой работает… Проходит неделя, другая. Я как-то видела жену Хрумина заплаканной. Но ведь не подойдешь, не спросишь, где, мол, Игорь Иванович? Потом уже, окольными путями узнала я, что он куда-то пропал и из отпуска в срок не вернулся…
– А Борин? – поинтересовался Гольст.
– Про Борина я ничего не знаю. Только раз и видела его, на той вечеринке.
Кулагина замолчала.
– Это все, что вы хотели сообщить мне? – спросил Гольст.
– Нет, не все.– Тамара опустила глаза, словно решаясь на что-то.– Не все, товарищ следователь… Я хочу сказать, что, если говорят про какого-то иностранца, будто Нина с ним уехала, так это просто вражеская сплетня. Не могла моя сестра с буржуями связаться! Хоть золотом ее обсыпь – не могла, и все!
Это заявление Кулагиной заинтересовало следователя. Но что-нибудь вразумительного о какой-то связи Нины с бог весть каким иностранцем узнать ему не удалось. Но на всякий случай Гольст сделал себе пометку: «Проверить через ОГПУ».
А когда разговор с Кулагиной, казалось, был уже закончен и следователь, отметив повестку, встал, чтобы распрощаться, Тамара, глядя куда-то в сторону, сказала:
– Не нравится мне, ой не нравится, как ведет себя Валериан Ипатьевич. Что же это получается: любил, значит, а через полгода забыл?
