— Очень рад, дружище, что погостишь у нас, — сказал Ваня, обнимая меня сильными руками спортсмена.
Слово «погостишь», пожалуй, не совсем точно выражает цель моего приезда в Сан-Хавьеру. Здесь кроме чаепития мы занялись неотложными делами. Установили прямую телефонную связь между обеими нашими эскадрильями. Отработали систему связи на случай массированных налетов противника на Картахену. Обменялись мнениями о тактических приемах, которые могут оказаться наиболее эффективными в воздушных боях на подступах к Картахене. Ведь прикрытие этого портового города — важного в оперативном и стратегическом отношении опорного пункта республиканцев — составляло нашу общую задачу. Выполнение ее требовало тесного взаимодействия обеих эскадрилий.
Возвратившись из Сан-Хавьеры, увидел грустные лица Хосе, Лопеса, других испанских ребят. «В чем дело?» — мелькнула мысль. Спрашиваю Хосе:
— Почему загрустил?
— Жаль расставаться с советскими техниками, — ответил он.
Вскоре мы сидели за столом, накрытым заботливыми руками испанских друзей. Казалось, что с цитрусовых плантаций, садов и виноградников на стол собраны лучшие плоды. Испанцы — наши коллеги по эскадрилье — произносили теплые слова в адрес сидевших рядом с нами четырех советских техников, отъезжавших на Родину. Они закончили свою работу, подготовили себе достойную смену из числа испанских товарищей.
Отъезжающим преподнесли памятные подарки. Пожелали им счастливого пути, благополучного возвращения на родную землю. Пожелания эти были очень сердечными. Испанские товарищи напомнили техникам, что франкистские, итальянские, немецкие корабли и подводные лодки усилили пиратские действия в нейтральных водах Средиземноморья, предательски нападают на советские корабли.
— Будьте осмотрительны в море. Вас ждут семьи, и мы искренне желаем, чтобы вы в полном благополучии возвратились к ним, — сказал Лопес, обращаясь к нашим техникам. — Нам нелегко расставаться с вами, ведь в каждом из вас мы видим доброго друга, учителя, бойца-интернационалиста.
…Вместе с начальником штаба и командирами звеньев эскадрильи я «путешествовал» по топографической карте, усеянной разноцветными знаками, обозначавшими расположения огневых позиций танковых, артиллерийских и пехотных частей противника. Особенно пристально мы всматривались в те знаки, которые обозначали вражеские аэродромы, где базируются самолеты, поставленные мятежникам Италией и Германией. Оживленно мы обменивались мнениями о возможных вариантах предстоящих воздушных боев. Наш разговор нарушил дежурный по эскадрилье:
