-- Ну, министерство -- это понятно, -- сказал я. -- А как же Царь?
-- А что Царь? Он же не святой, а просто царь. Святых царей было мало... и народ их как правило не любил. Вспомни историю.
Историю я знал. У нас в школе преподавали даже две истории: историю нашего сказочного мира и Историю Действительного мира, где воплотился Христос. Так что я знал и про Юстиниана Великого, и про Николая Страстотерпца.
-- А почему? -- спросил я. -- Почему святых царей народ не любил?
-- Думаю, потому что народ не любит Бога. Если бы народ любил Бога, то это был бы святой народ... Ты не припомнишь, такое бывало?
Я не припомнил. Разве что евреи во времена Иисуса Навина, и то -- долго ли это продолжалось? Впрочем, я опять отвлекся. Речь у нас о дедушкином "Клипере".
Многие любители полетать на заговоренных анимированных "миядзаках" даже и не читали Дедушкиных книг. Так что Дедушкина смерть тут ничего переменить уже не могла. Кое-кто из его питомцев и почитателей успел вырасти, и продолжал дедушкино начинание по воспитанию молодежи в духе дружбы и романтики. Именно такой дух насаждал Дедушка среди своих питомцев. И насаждал со всей своей гениальностью.
У Дедушки был добрый гений. И он остался жить не только в книгах, но и в "Клипере". Говорили даже, что мой Дед открыл новую эпоху в педагогике. Не знаю, так ли это, но во всяком случае ему удалось приучить всех своих ребят по-братски относиться друг к другу, невзирая на возраст и прочее. Маленьких или слабых здесь берегли как младших в семье. Это и была большая ласковая семья.
В "Клипере" я еще не побывал -- ехать было не близко, на окраину Города. К тому же я пока опасался даже ставить такой вопрос перед Мамой -- согласна ли она, чтобы я немножко полетал на "миядзаке". Но что касается круга моего общения -- в ближайших к нашему дому дворах влияние Дедушки было весьма велико.
Дедушка умер, а дух его витал здесь по-прежнему. Только приехав, я сразу почувствовал особое к себе отношение. Смерть Дедушки для многих была неподдельным горем. А его таинственный ореол, аура русского писателя, естественно, распространился и на меня.
Ребята сразу приняли меня как своего. И я быстро вошел во вкус совместных игр, равно интересных для старших и для младших. Моя ревность о духовной жизни сразу потускнела. Что-то мне расхотелось нищать духовно...
