Меж тем неразбериха в Филиппоне все усиливалась.
«Кто же такой этот Прентин?» – ломал голову Пенкрофт, пробираясь задворками.
Как обуздать страсти, невольно спровоцированные им? Ведь последствия могут оказаться роковыми.
Пенкрофт поравнялся с выходящим в сад окном, откуда доносились обрывки тихого разговора, и остановился, прислушиваясь.
– Он решил пожертвовать собой.
– А я ему ни на грош не верю! По-моему, он опять замышляет какую-то каверзу.
– Ваш долг – сказать правду.
– Правда – оружие обоюдоострое… – шепотом ответил собеседник.
– Как бы то ни было, главное – положить конец этому проклятию, избавиться от Прентина! Знайте же, что Паоло оставил в Равиане, у Пипо, какую-то подсказку, наводящую на след. Кто такой Пипо, я не знаю, но в сейфе у него хранится важная бумага насчет досье.
– Где же само досье?
– Перескажите мне, – женщина перешла на шепот, – предсмертные слова Паоло… А я скажу потом, будто сама от него слышала.
– Паоло сказал, что мой долг – восстановить честь Вальтера. Но если я не узнаю, где досье, Вальтера повесят.
– Мне неизвестно, где оно находится. Но если вам поручено снять с Вальтера обвинение, тогда вы должны…
Ну, и дела! Получается, что здесь ключ к разгадке, – значит, надо его раздобыть. Если под каждым окошком подслушивать, в конце концов во всех тайнах разберешься. Что это за досье чертово, если от него так много зависит? Ладно, начнем по порядку!..
Пенкрофт взобрался на подоконник и соскочил в комнату. Револьвера у него не было, ну да в комнате все равно не видно.
– Руки вверх! – на всякий случай крикнул он. – Дом окружен. Одно движение – и я стреляю!
В полумраке комнаты едва различались два силуэта, один – и правда женский. Женщина приглушенно вскрикнула.
– Мы целый час ведем наблюдение за домом! – продолжал Пенкрофт. – Что сказал Паоло перед смертью? Выкладывайте, да поживее!
