Но Джеймс не дождался условленного времени.
Тайное вторжение взволновало его, вызывая и стыд, и безумное желание.
Как воин в полной боевой готовности, он метнулся к кровати, схватил Эмили за плечи и подавил ее вскрик поцелуем, от которого она застонала.
Увидев, что она изумленно смотрит на него широко открытыми глазами, Джеймс отпустил ее.
Черт подери, никогда еще он не был так возбужден!
— Джеймс! Боже мой, Джеймс! Как тебе это удалось?
Внутри него полыхало пламя. Ее ночная рубашка с цветочным рисунком была размером с носовой платок.
— Ты же оставила окно открытым.
— Но я даже не почувствовала, что ты здесь! А потом ты… — она умолкла. — Ты…
— Я поцеловал тебя. Я и раньше это делал.
— Но не так, — Эмили вздохнула. — Это чудо.
Нет, подумал Джеймс. Это работа профессионального вора. Он потянулся к ленте на ее ночной рубашке и развязал ее.
Эмили следила за ним. В ее глазах отражался огонь свечи. Джеймс поднял рубашку, доходившую ей до бедер, и увидел, что под ней ничего нет.
— А где же штанишки?
— Должно быть, я забыла надеть их.
Он улыбнулся и опрокинул ее на кровать. Их охватило безумие, которого Джеймс даже не мог ожидать. Он разорвал ей ночную рубашку, она рванула его «молнию» на брюках и сломала ее. Эмили стянула с него рубашку и дернула за колечко в его соске.
Джеймс закусил губу, чтобы справиться с болью и наслаждением. Он подавил протяжный звук, который рвался у него из груди. Им нельзя слишком шуметь, чтобы не разбудить Кори.
Эмили наклонила голову к его коленям. Джеймс почувствовал, что умирает. Ее губы были такими сладкими, что он взмолился об облегчении.
Она смертельно опасна, мелькнула у Джеймса мысль, когда у него стало мутиться сознание. Эмили… Такая прелестная, нежная и опасная…
Эмили подняла голову и поцеловала его в пупок.
Лаская кожу языком, она подобралась к его соску.
— Тебе нужно проколоть второй, — сказала она.
— А тебе нужно запретить то, что ты делаешь с мужчиной.
Эмили рассмеялась, и в следующую минуту они уже были в объятиях друг друга, обмениваясь поцелуями, ласками и осуществляя свои самые необузданные фантазии.
Одно ощущение плавно сменялось другим, как шелк, скользящий по коже. Когда он вошел в нее, она приподняла бедра, принимая каждый толчок, каждое сладостное содрогание. Джеймс оседлал ее, ощущая, как отогревается, оттаивает его тело.
У него было такое чувство, что он оседлал мечту.
Прекрасный секс. Опасный секс. Эмили нашла его руки, и их пальцы переплелись. Именно такой близости ему не хватало — близости, которая растопит замерзшую душу. Джеймс наклонил голову, чтобы поцеловать ее, насладиться вкусом нежных губ, показать, как сильно она нужна ему.
