«Никак, — немедленно заключила Ванесса, — потому что объяснить ничего нельзя». Только она и Джерард знали, что скрывалось за этим поцелуем.
К счастью, звонкий колокольчик большого медного звонка у входной двери отвлек внимание на себя.
Всего за столом было одиннадцать человек — одна пара не смогла принять приглашение. Мойя, оживленная и обворожительная в красном платье, и ее отец, седеющий элегантный мужчина лет пятидесяти, викарий и его жена, славная супружеская чета среднего возраста по фамилии Уэллеси, явно старые друзья семьи, затем еще пара из Мэтлока — Рамсдены, ровесники Брента, — Джон, плотный светловолосый мужчина с простым, открытым лицом, и его жена, Бренда, хорошенькая, может быть, даже слишком, и чересчур склонная к болтовне. Наблюдая за этими людьми и помня о том, что перед ней друзья хозяина, Ванесса пыталась угадать хоть что-то общее между ними и Брентом, но безуспешно. В конце концов она решила, что Джон Рамсден был единственным связующим звеном, из-за которого продолжалась эта странная дружба.
Последним пришел молодой человек, которого усадили рядом с Мойей и чье имя не было указано в первоначальном списке. Это был примерно одного с Джерардом возраста симпатичный парень — из тех, кого женщины неизменно находят привлекательными, причем казалось, что он провел немало времени, сражаясь со своими густыми волосами с помощью бриллиантина и щетки, чтобы уложить их волнами, но эффекта достиг небольшого… Брент небрежно представил его как Дэвида Петерсона, только что вернувшегося из поездки в Америку. Тот сразу же обратился к Мойе, с которой был, по-видимому, уже знаком, оживленно заговорил с ней, любуясь обращенным к нему юным прекрасным личиком, и был само внимание к тому, что отвечала девушка. Ванессе, которая сидела напротив, было ясно, что Мойя очень нравится Дэвиду и что он достаточно неопытен, чтобы позволить этому обстоятельству связать себе язык. Спустя некоторое время внимание Мойи что-то отвлекло, она все чаще отворачивалась, чтобы принять участие в разговоре, который велся с другой от нее стороны, и Дэвид в конце концов отказался от неравной борьбы и сидел, угрюмо уставившись на букет янтарных и золотых хризантем, стоявших в вазе перед ним.
Все перешли в гостиную, чтобы выпить кофе, устроившись в креслах и на банкетках. Здесь собрались старые друзья, и им хватало тем для обсуждения. Вниманием Брента почти сразу завладела миссис Уэллеси, явно решившая не упустить возможность попросить его внести пожертвования в какой-то фонд.
