Начал Стэн с того, что разобрал весь архивный хлам, хранившийся в железном сейфе участка уже лет пятьдесят. Проверил картотеку, убрав из нее карточки тех преступников, которые давно отправились на праведный суд Всевышнего, освободив Хартлпул и его окрестности от своего беспокойного присутствия. Просмотрел досье, где значились имена их более молодых последователей, упорно претендующих занять вакантные места на нарах в окружной тюрьме графства.
Он прочитал сообщения, поступавшие в участок в течение всего дня из округа и даже из столицы. В них сообщалось то о пропаже двух бутылок эля из кладовки местной пивоварни, то о безбилетном пассажире, снятом с утреннего лондонского экспресса, то об инспекционной комиссии чиновников из самого Скотланд-Ярда, которая уполномочена посетить любой, даже самый маленький и отдаленный полицейский участок Великобритании, чтоб выяснить, как служится, как живется сотрудникам…
Пусть выясняют, как мне тут служится, подумал Стэн, а уж со всем остальным я как-нибудь разберусь сам.
Ближе к вечеру он поехал на ферму к дяде, где во всю шла уборка сена. Рука его уже почти не беспокоила, и можно было поработать физически, позабыв хоть на время о предстоящей субботней встрече с Гейл. Однако воспоминание о ее поцелуе, легком и нежном, не оставляло его.
Этой женщине нужна лишь моя забота и поддержка, а больше ничего, твердил он с обидой, как заклинание, отправляя при этом на вилах сразу по полстога с тракторного прицепа в огромный сенной сарай. Она всегда предпочитала только дружить со мной. А поцелуй ничего не значит…
— С кем ты тут разговариваешь, Стэнли? — спросила неожиданно появившаяся возле сарая тетя Мелани. — Хватит возиться с сеном, темнеет уже. Пошли в дом. Заночуешь у нас?
Несмотря на свои шестьдесят, тетя сохранила стройность фигуры и гордую осанку.
— Она у меня красавица, — говаривал при случае дядя Бен.
Он любил в шутку рассказывать, что женился на своей Мелли исключительно для того, чтобы дети получились красивыми. А она, отшучиваясь, отвечала, что вышла за него по той же причине.
Стэну приятна была компания этих добрых пожилых людей. Они воспринимались им как две половины целого, соединенного любовью. Чета старших Сайзмуров давно являлась для него образцом семейного счастья, им следовало подражать. С юных лет он был готов к этому, надеясь, что Гейл как раз и станет в дальнейшем его второй половиной. И ее неожиданное замужество и отъезд навсегда, как ему казалось, перечеркнули эти планы.
