— Называй, как знаешь.
— Но как еще это можно назвать? Спать в отдаленной хижине совершенно одной? Да там, чего случись, никого не дозовешься. Бред, Элис, и больше ничего.
— Пусть так, но это то, чего я хочу, — упрямо настаивала девушка.
— Но это же смешно, нелепо.
— Думай, что хочешь, Берт, но это мое твердое решение.
— Ты там будешь, как на необитаемом острове.
— Меня это не беспокоит.
— Ты действительно уверена, что не испугаешься?
Элис боялась признаться самой себе, что внутренний голос предательски нашептывает ей: «Откажись от безумной затеи». Но невозможно было отступать с полдороги, и, подавив внезапное сомнение, твердо, как только могла, она сказала:
— Совершенно уверена.
— Ты готова на все, лишь бы не находиться со мной под одной крышей?
Элис с трудом заставила себя встретить его взгляд. Теплота, которая смягчала черты, когда он кормил детеныша, исчезла. Взгляд был полон неумолимой суровости.
— Примерно так, Берт, и, пожалуйста, хватит об этом. — Бакстер молча смотрел на нее, и от этого взгляда ей стало не по себе. Изо всех сил стараясь оставаться хладнокровной, она повторила вопрос: — Так ты поговоришь сегодня с Зарой?
— Да. Когда увижу ее в госпитале. — Берт легко обнял Элис за плечи. — Пойдем, наша группа ждет нас.
Три джипа, с пятью или шестью пассажирами в каждом, были уже готовы покинуть лагерь. В каждой машине находились водитель и проводник. Это были мужчины, которые знали саванну досконально: читали следы на песке, по примятой траве могли безошибочно определить, какой зверь проходил здесь или, возможно, притаился где-то поблизости…
Они почти интуитивно знали, когда можно безопасно разгуливать по заповеднику, и чувствовали себя уверенно и легко, передавая свое настроение туристам.
Элис знала, что ей предстоит рассказывать о природных особенностях, знакомить с повадками животных и отвечать на вопросы. Мысль об этом немного пугала ее.
Для экскурсантов утро складывалось удачно. Почти сразу же после того, как они покинули лагерь и машина остановилась у запруды, показался жираф, который вышел, смешно расставляя ноги и вытянув неправдоподобно длинную шею. Он спокойно подошел к воде и стал пить. А чуть поодаль резвилось несколько слонов, поливая себя из хоботов.
Через минут двадцать Баб, сидевший за рулем, снова остановил джип. Берт указал на заросли тростника, где притаился гепард. Его окраска сливалась с травой, и заметить хищника можно было только хорошо натренированным глазом. Работа проводника была настоящим искусством.
