— Не суди всех по себе, — резко парировала Беренис.
— А я слышал, что он появился в твоем доме, когда еще наша супружеская постель не успела остыть.
Понимая, что начинает оправдываться и что делать этого нельзя, но не владея ситуацией, Беренис сказала:
— Билл оказал мне огромную моральную поддержку, он замечательный человек, и меня возмущают твои гнусные происки!
— Как ты его защищаешь!
— Иди к черту, Гай! — И она захлопнула за ним дверь.
Беренис отыскала вазу для цветов, наполнила ее водой и поставила букет. Приятно было немного посидеть в уютной гримерной, где кроме нее никого не было. Только в голове все вертелась язвительная фраза, брошенная Гаем: «Ты можешь притворяться, что ненавидишь меня всей душой и сердцем, и сжимать губы, но я буду делать то, что мне всегда хорошо удавалось, чтобы завести тебя».
Да, когда-то ему с легкостью удавалось завести ее, но те времена давным-давно миновали. Теперь же ее только воротит от его поцелуев.
Она бросила взгляд на часы и поняла, что ей пора. Лучше было не опаздывать в первый день съемок. Виктор был блестящим режиссером, но обладал взрывным темпераментом и быстро выходил из себя, на горе всем вокруг.
По дороге на съемочную площадку Беренис представила себе, что ее там все заждались и пребывают в нетерпении — приятно чувствовать себя нужной. Но все оказалось иначе: ее встретил невообразимый хаос. В дальнем углу студии Раниди яростно ругался с осветителями. Группы рабочих передвигали по площадке мебель, да и остальные пребывали в состоянии такой лихорадочной деятельности, что никто даже не заметил появления актрисы. Осторожно переступив через провода, Беренис пробралась в укромный уголок и стала наблюдать за происходящим.
Вскоре на площадку приволокли огромную кровать и включили направленные на нее прожекторы.
— Подготовка к батальной сцене, — вдруг услышала она у самого уха насмешливый голос Гая и вздрогнула.
— О боже, Гай! Ты с ума сошел! Разве можно так пугать!
— У тебя совсем слабые нервы, — спокойно констатировал Гай и с улыбкой продолжил: — Не бойся, дорогая. Уверяю тебя, все будет, как в добрые старые времена.
— Ты имеешь в виду весь тот кошмар? — ядовито спросила Беренис и, заметив, что он облачен в костюм, с усмешкой добавила: — А ты, как я погляжу, не готов лечь со мной в постель.
— Беренис, к этому я готов всегда, — вкрадчиво прошептал он.
— Слушай, не валяй дурака. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. О твоем великолепном костюме. — Ее голос звучал сурово. — Похоже, что ты еще не приготовился к сцене, это не профессионально.
