— Дмитрий Петрович Панин… — Лиза наморщила лоб. — Ваше имя кажется мне знакомым…
— Петр Ильич Панин — не ваш ли батюшка? — Нелицкая оживилась. — Достойный человек! Обстоятельный и деловитый.
— К несчастью, батюшка скончался прошлым летом.
— Ах, примите мои соболезнования, — Александра Александровна растрогалась. — Как замечательно, помнится, мы с вашим батюшкой танцевали мазурку… Так что же вы, Дмитрий Петрович? Не заедете сегодня к нам на обед? Мы будем вам рады.
— Вы так добры, сударыня. Я обязательно воспользуюсь приглашением. Возможно, завтра. А сейчас вынужден откланяться, меня ждут дела, — Панин заторопился.
— До свидания, Дмитрий Петрович. И не забудьте о своем обещании!
— Ни в коем случае! — офицер взял под козырек, щелкнул каблуками. На миг их с Лизой взгляды встретились. После чего он вскочил на коня и, гарцуя, исчез за поворотом.
— Какой милый молодой человек, не правда ли, Лиза? — Нелицкая взяла дочерей под руки и повела на прогулку.
С Лизой происходило что-то непонятное. Девушка, конечно, подумывала о замужестве. Встреча с привлекательным офицером запала в душу, но пока не разбудила сердце. Дмитрий Петрович был для нее просто одним из многих статных красавцев, которыми так славилась столица. Если бы молодой офицер проявил настойчивость, у него были бы шансы занять место в сердце Лизы, но… девушка решила, что уличное знакомство не может иметь продолжения.
Повернувшись к сестре, Лиза принялась обсуждать новые фасоны платьев из французского журнала мод.
Молодая женщина застыла перед старым запылившимся зеркалом. Она внимательно разглядывала отражение, словно пыталась привыкнуть к тому, что видит. Маленькие пятнышки, выступившие на лице, пока ее не портили. Между тем женщине не нравилось это лицо, этот миниатюрный нос, узкие, невыразительные губы, почти незаметный, словно срезанный подбородок. Конечно, беспокоили и проявляющиеся признаки болезни. И только собственные глаза она считала красивыми: выразительные, как на иконах, писанных древними мастерами.
Повернувшись, она уперлась взглядом в Валериана:
— Вы будете спать здесь, на диване? Хорошо, тогда я размещусь в спальне.
Женщина подошла к круглому столу, стоявшему в центре невзрачной комнаты, и со вздохом опустилась на стул.
— Я хотел умолять вас… Я лишь прошу позволить любить вас…
Голос Валериана волновал женщину, но она предпочитала сдерживать чувства.
— Не будем сейчас об этом. Разве вы не знаете, Валери, что любить меня — смертельная опасность?
