– Здоровяк такой, да? Спортсмен, борец? – Он самый.
– И что же? – приходя в себя понемногу, заинтересовался Теплов.– Чем прославился этот ефрейтор Петиков?
– Сейчас узнаешь.
Оля достала из портфеля блокнот и дала ему прочитать очерк.
– Молодцы! – вырвалось у Теплова, когда он окончил читать.
– Да что же мы с тобой стоим? – спохватился он.– Эх, плохой из меня хозяин… Идем.
Переполненная впечатлениями, Оля и по дороге продолжала листать блокнот и рассказывать о Петикове. Теплову приходилось поддерживать ее за локоть, чтобы не споткнулась.
– Левин тебе известен, Володя?
– Сержант?
– Да. Командир взвода в роте Виноградова.
– Вспоминаю. Он пенсне носит. Похож скорее на учителя, чем на военного.
– Зато как воюет!
Было чем поделиться и Теплову. Ведь вначале первого налета они осветили и отогнали девять вражеских бомбардировщиков, пытавшихся горящими бортовыми огнями, то есть выдавая себя за советские, обмануть прожектористов.
– Не забудь упомянуть о расчетах Леонова, Михайлова и Турчина,– попросил он.– А вообще-то у нас все буднично…
– Ладно, ладно, не скромничай, Володя,– Оля посмотрела в свои записи.– Я сама поговорю с начальником станции Леоновым, начальником звукоулавливателя Богдашичем и бойцами, а потом ты меня проводишь.
– Обязательно, товарищ корреспондент.
Вечером Теплов проводил Олю до машины. На прощание осмелился задать мучивший его вопрос.
– Николай появлялся?
– Звонил однажды,– небрежно, как о чужом человеке сказала Оля.– Только слишком долго собирался, Так долго, что совсем перестал интересовать меня.– Говорила Оля без всякой обиды, видимо, ее самолюбие не страдало при этом. И лишь чуть опечалилась, когда вспомнила:– Да, у него, кажется, какие-то неприятности, он отцу моему говорил. Потому и позвонил, наверное… Ты бы нашел его, Володя. Все-таки вы дружили когда-то. Может, ему помочь надо? А мне ты пиши, буду очень ждать.
С рассветом Волков уходил к себе в небольшую комнату. Ее выделили ему в совхозном двухэтажном доме, расположенном недалеко от командного пункта полка. Там он отдыхал после ночной боевой работы.
Сегодня, в первый день августа, собираясь на КП, Волков задержался, чтобы проанализировать неудачи, на которые обратило внимание командование корпуса ПВО. Да он и сам видел, что не все шло гладко, не так, как хотелось бы ему, командиру полка.
Налеты фашистской авиации на Москву следовали один за другим. С 22 июля и до конца месяца авиация противника восемь раз совершала их. И только две ночи – на 28 и на 30 июля – прошли спокойно. Немецко-фашистская авиация на подступах к Москве столкнулась с сильным противодействием соединений и частей противовоздушной обороны. Она несла большие потери.
