Шкатулка дедушки Елисея | страница 19
Когда я крался вдоль стены, у меня и в мыслях не было встретить что-нибудь необычное. Я просто хотел понять, откуда идут странные звуки…
Подкрался — и что же я увидел?
По коридору осторожно шли (то есть крались почти по-кошачьи) люди, весьма странно одетые, пять или шесть человек, и все они направлялись в ТУ САМУЮ комнату.
Они шли в полной темноте; было видно, что дом им хорошо знаком и они знают, куда идут. Я, притаившись у стены, отлично их видел, потому что мои глаза по ночам работают особенно хорошо. Соблюдая расстояние в четыре человеческих шага, я начал красться за ними вдоль стены.
Очень мне было интересно — кто же они, эти неожиданные гости? Первая моя мысль была по-человечески проста: к нам забрались ночные воры. Поразмыслив, я должен был эту мысль оставить: воры, во-первых, не одеваются так изысканно, и во-вторых, вряд ли они с такой уверенностью могут ориентироваться в чужом доме. Тогда кто же? И как им удалось пройти через запертую дверь?! Я всмотрелся внимательней…
Вдруг я почувствовал, как шерсть у меня на загривке поднимается дыбом. Люди были — не люди, а призраки! Они просвечивали насквозь! Сквозь их фигуры я видел портретные рамы, узоры на обоях, косяки и ручки дверей. ОНИ НЕ БЫЛИ ЖИВЫМИ ЛЮДЬМИ! И в то же время они шагали, двигались, вполне как живые, к какой-то определённой, понятной только им цели.
Надо сказать, что при всей моей врождённой сообразительности я ни за что бы не понял, что это призраки, если б не общался с ними раньше… Но в том-то и дело, что опыт такого рода я уже имел на своём кошачьем веку!
Немного отвлекусь от нити повествования и расскажу, как это было.
Кто ни разу в жизни не побывал в шкуре чёрного кота, ни за что не представит, каково приходится нашему брату. Это, уверяю вас, похуже, чем человеку родиться рыжим.
Например, вы спокойно идёте по улице, интересуетесь разными встречными мелочами: воробьём,, ворующим у голубя крошки на тротуаре, осой, раскачивающей цветок, дворнягой, которая сейчас растянулась на солнцепёке и пока вас не видит, но если… — ну, и тому подобное — и вот неожиданно слышите человеческую речь:
— Ах, дьявол! Когда он успел оказаться на моём пути?
Две человеческие ноги останавливаются поблизости от вас, и неразумное двуногое начинает ворковать ласковым голосом:
— Киса, киса… Пожалуйста, посиди здесь на месте, а? Не двигайся, а? А я потихонечку тебя обойду…
Я хмуро оглядываюсь. На языке жестов это означает:
— Как вам не стыдно, сударь, в наш век просвещения быть таким суеверным! Идите-ка вы своей дорогой, а я пойду своей.
