— Ярена… ну, наша знахарка, говорит, что вы встанете на ноги только через пару недель. А ходить сможете где-то через пять-шесть. Значица, зиму вам придется провести тут, в урочище…
Я тут же забыл о своем желании поблагодарить его за спасение и удивленно уставился на охотника:
— Это почему?
Марч пожал плечами и почесал окладистую бороду. А вместо него ответила Марыська:
— С середины осени и до весны перевал Последнего вздоха непроходим. А снег тут ляжет уже недели через три…
— Да, ваша милость! Лето было холодное, значица, тропу засыплет рано… И я это… подумал, что вам надо бы продуктов всяких принесть… Струмент какой… Силков, опять же… А то вы до весны-то не протянете…
— И ты решил это все нам продать? — презрительно усмехнулась Марыська.
«Нам?» — мысленно отметил я. А потом сообразил, что девушка права: оставлять меня без присмотра Ярена и Марч точно не захотят. Ибо если я умру, то можно будет забыть и об обещанных мною двадцати золотых. А значит, они обязательно оставят в Седом урочище хотя бы пастушку.
— Угу… — кивнул Лисица. — Не бесплатно же мне ноги бить! Знаешь, скока всего надо сюда притащить, чтобы вы дотянули до весны?
— Нет, ну ты и…
— Отнесите меня в деревню… — жестом приказав Марыське замолчать, буркнул я.
— Не получица, ваша милость! — опустив взгляд, вздохнул Марч. — Черенок и Оглобля ышшо не оклемались… По утрам, грят, руки трясутся… И… значица, не захотят они вас снова тащить. Видать, печать-то ваша уж слишком лютой для них оказалась…
— Слушай, Лисица, а куда тебе столько денег? — перебив его, внезапно выпалила Марыська. — Вам же обещано целых два десятка золотых! Тебе, Ярене и Растику с Китсом…
— А про Рогатину забыла? — криво усмехнулся рыжий. — Делить придется на пятерых. И что там останется? Четыре золотых? Разве это деньги?
Девушка поперхнулась. И, покраснев от возмущения, зашипела, как готовящаяся к броску змея:
— Не деньги? Четыре золотых — не деньги? А сколько тебе надоть, а?
— Хороший боевой лук стоит в два раза больше…
— Боевой-то тебе зачем? — Марыська посмотрела на Марча, как на юродивого. И для пущего эффекта покрутила пальцем у виска: — Что, из своего ты по зайцам уже не попадаешь?
— Попадаю — не попадаю! Тебе-то какая разница? А, Порченая?! — набычился охотник. И, уставившись мне в глаза, поинтересовался: — Ну что, ваша милость, продукты вам надобны? Али как?
Я помотал головой.
— Как «нет»? — растерялся рыжий. — А, это… ну, мы ж отару скоро в деревню погоним… Че кушать-то будете, ваша милость? Купите ышшо пяток овец? Дык все одно маловато будет! А охотник из Марыськи никакой… Могет только мужиков пришлых на сеновал затаскивать…
