Сара замотала головой: "Нет, нет! Я обязана вам жизнью и ничего не утаю… а еще, если можно, мне бы хотелось пожить здесь немного. Видите ли… я только что вернулась в мир, мне посчастливилось встретить вас – человека, насколько я понимаю, доброго, и тут так хорошо, а… " – Она осеклась, не находя слов, в уголках глаз набухли слезы.
Он негромко рассмеялся и подхватил: «… а вдобавок вы прилично готовите омлет!… Но вы ни о чем не печальтесь, пожалуйста, и, если хотите, можете, конечно, остаться. Вот, возьмите». – Он вынул из нагрудного кармана чистый носовой платок.
Сара промокнула уголки глаз. Хотела вернуть платок, но Ричард отрицательно покачал головой. Мокрая прядь упала ему на лоб, и Сара вдруг представила его мальчишкой, юношей с копной непослушных волос, вновь осознала – на этот раз с обожанием, – что никогда бы не рассталась с ним, что встреча их не случайна. Он получит от нее все, что захочет, его мечты станут ее мечтами, она поможет ему воплотить их. Мало того, она понимала, – это не минутное ослепление, чтобы утешиться. Неважно, кто подстроил так, что Сара оказалась рядом с Ричардом, важно, что она безоговорочно верит – это не случайно.
Она оторвалась от спинки кресла, собралась с духом и начала: «Я была монахиней… целых восемь лет. Утопиться хотела от стыда – уже три месяца, как я беременна. Но в решающий миг отступила. Захотела жить – и вы вернули меня в мир».
Он ничего не ответил. Лишь бесстрастно посмотрел на Сару. Потом не спеша отложил трубку и подошел к сосновому буфету. Сара услышала, как зазвенели рюмки и полилось спиртное. Он вернулся, грея в руке рюмку бренди, встал у кресла Сары, улыбнулся и сказал: «Как же это я сразу не догадался? Так вот почему у вас такие короткие волосы! Я думал, вы бежали из тюрьмы, но так сейчас женщин, по-моему, не стригут даже здесь, в Португалии. А вы, оказывается, монахиня… мне это и в голову не приходило. Как вас зовут?»
– Я была сестрой Луизой, а теперь – Сара Брантон.
– «Сара» мне нравится больше. Вы англичанка или ирландка?
– Мой отец англичанин. Мать была ирландкой.
– Кажется, я где-то слышал вашу фамилию. – Он вновь сел и вновь улыбнулся. – Ну вот, главное выяснили. Насчет ребенка вы уверены?
– У меня трижды не было месячных.
– Ваша мать умерла?
– Да, – теперь отвечалось легко.
– А отец, значит, жив. Монастырь вы известили?
– Отправила настоятельнице письмо, где рассказала, что собралась делать. А для отца меня давно уже нет в живых. Мало того, он разошелся с матерью, когда я была еще ребенком. У меня есть в Португалии тетя, но она почти все время проводит в Америке. Так что здесь я совсем одна.
