Они остановились у стены зала, и Кэтлин краем глаза увидела мужчину, поднимающегося из-за ближайшего столика.
— Кэтлин, я не думал, что ты изменишь своим правилам по отношению к танцам на банкете. Извини, дорогая. Если бы я знал…
Внезапно она почувствовала себя опустошенной, слишком измученной и усталой, чтобы повернуться.
— Маркус, — сказала она. — Ты еще не знаком с Пенном? Познакомься.
Она не видела лица Маркуса, но почти ощущала его напряжение, вернее, не напряжение — это слишком сильно сказано. Какие у Маркуса причины испытывать неловкость при обыкновенном знакомстве?
— Пенн, это мой друг — Маркус Вейнрайт, — тихо произнесла она.
Пенн взял руку Маркуса и энергично пожал ее.
— Рад познакомиться с вами, мистер Вейнрайт. В какой области вы работаете?
Маркус выглядел немного сбитым с толку таким напором.
— Я — президент фирмы «Тёф мастер». Мы выпускаем оборудование для газонов и спортивных площадок для гольфа — маленькие трактора и все в этом роде.
Голос Маркуса звучал немного встревожено. Кэтлин не могла понять почему, пока не обратила внимание, что он смотрит на ее правую руку, которую все еще крепко сжимал в своей Пенн. Она как можно незаметнее высвободила руку.
— А вы? — спросил Маркус. — Чем вы занимаетесь?
— О, я обслуживаю собственное предприятие, — бодро сказал Пенн.
У Кэтлин отвисла челюсть.
— Это может ввести в заблуждение…
— Почему же, Котенок? — В вопросе Пенна прозвучала заинтересованность.
— Котенок! — повторил Маркус так, будто это слово вызывало у него отвращение. — Ее зовут…
— Да, я знаю. Но я всегда звал ее Котенком.
Пенн не стал продолжать, но в голосе прозвучала мягкая нотка, приглашающая задавать вопросы.
Кэтлин свирепо посмотрела на него, но потом поняла, что такая реакция на подобные поддразнивания поощрила бы его и он на этом не остановится. И она сменила свирепый взгляд на милую улыбку.
— Конечно, слова, что Пенн работает на собственном предприятии, могут ввести в заблуждение. Пен — богатый независимый человек. По крайней мере был таким. Родители Пенна владели фирмой «Тёф мастер», Маркус. Правда, она тогда называлась иначе.
— О, конечно. Кажется, я припоминаю…
Это было сказано Маркусом с таким безразличием, как если бы ему теперь было только важно знать, куда отнести Пенна.
— Ваша фамилия, должно быть… — Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить.
Внезапно Маркуса резко оттеснил от Пенна крупный мужчина в смокинге, с такой легкостью, будто тот был всего лишь вырезанной фигуркой из картона. Он обнял Пенна.
