— Молитва? — переспросил Премьер-министр. — Когда мы молимся, мы признаем свое поражение. В свободном обществе нет места молитвам. Более того — молиться нечему.
— А вот у моего народа, — проговорил Вахаб, старательно делая массаж, — есть много вещей, которым можно молиться, но чаще всего они молятся тому, что называется «Аллах».
Он произнес это имя чисто по-арабски, с очень сильным «л» и резким придыханием на конце.
— Это одно из имен Бога, — сказал Премьер-министр. — Бог — это враг. Мы победили бога, мы превратили его в комический персонаж из мультфильма, над которым смеются дети. В мистера Лайвгоба. Бог был опасной фантазией в умах людей. Мы избавили цивилизованный мир от этой фантазии. Продолжай массаж, ленивый мальчишка!
— … А если молитва не помогала, тогда кого-нибудь убивали. Это считается вроде как подарок и называется «маджбух». Если вы хотите от Бога очень большой помощи, то и предложить ему нужно что-нибудь очень большое, очень важное. Можно подарить какого-нибудь важного человека, такого, как Премьер-министр…
— Если в этом месте нужно смеяться, то я не вижу здесь ничего смешного, — обиженно фыркнул достопочтенный Роберт Старлинг. — Ты иногда бываешь большим шутником!
— … или Короля, — продолжал Вахаб, — если у вас есть король.
Премьер-министр некоторое время переваривал сказанное. Потом он произнес: — Твоя голова полна глупейших идей, глупый мальчишка! Ты забываешь, что даже если мы захотим принести в жертву Короля, то нам нечему будет эту жертву приносить.
— Может быть, это имеет что-нибудь вроде разума, — предположил Вахаб. — Я имею в виду то, что бродит по земле, как костлявый призрак. Вы можете помолиться ему.
— Это была довольно неудачная персонификация с моей стороны, — снова раздражаясь, проговорил Премьер. — Нелепые риторические фигуры составляют самую суть политического красноречия.
— А что такое персонификация? — спросил Вахаб.
— Это когда ты представляешь что-нибудь живым, хотя в действительности оно неживое. Род анимизма. Это слово ты знаешь, невежественный мальчишка?
Вахаб улыбнулся.
— Я очень глупый и знаю очень мало слов, — ответил он.
— С древних времен мой народ молится деревьям и рекам, думая, что они могут слышать и понимать. Вы можете считать этих людей очень глупыми, вы, великий человек и Премьер— министр… но я слышал, как вы молились дождю.
— Этого не может быть!
— Я слышал, как вы говорили: «Дождик, дождик, уходи, лучше завтра приходи!» Это было, когда вы, я, Реджинальд и Гевистон Мерфи собирались на прогулку в Северной провинции.
