Соша даже сочинил песню про этих людей, она почему-то очень понравилась Шаку, но Ашпокай запомнил только несколько слов:
— Наши слезы превратились в пыль
Ребенок-суховей играет нашими костями
Мы верим только в голод и короткую старость,
Наш князь Хушан сидит высоко…
Хуннский след они потеряли уже давно. Теперь даже Шак сомневался, верным ли они идут путем. Салм день ото дня становился все злее, все резче звучал его голос, он тоже потерялся в этой серой, холодной глуши. Кажется, только Ашпокай знал, что они не сбились с пути. Чувство, сродни зуду жило в его костях, в спинном мозгу, в корнях зубов, то и дело, напоминая о себе, подтверждая его, Ашпокая, уверенность: цель близка, до нее всего несколько дней пути.
Вскоре он убедился в своей правоте — впереди стали видны дымы, на земле можно было различить конские следы. Вновь стали попадаться стоянки с утлыми хижинами и облезлыми голодными псами.
***
Их было видно издали — еще задолго до того как появились их неясные тени, над землей стояли столбы пыли. Они налетели с трех сторон, взяли ватажников в круг, гикая и улюлюкая. Они стреляли в землю, одна стрела вонзилась возле копыт Рахши, но огромный конь не повел и ухом, только втянул презрительно воздух и фыркнул.
— Это, наверное, люди Хушана, — крикнул Шак куда-то в сторону. — И вправду жалкий у них вид, я один разметал бы эту шайку.
Всадники и вправду имели жалкий вид — кожа на их панцирях раскисла, из прорех торчали пучки войлока, поршни и шаровары были зелены от липкого конского навоза, на головах у них были странные уборы из бараньих черепов, и обрывков руна. Черенки их стрел были вымазаны сажей, никаких знаков Ашпокай не разглядел. Так вымарывали свои стрелы караванщики Салма и прочий разбойный люд.
Наконец всадники успокоились. Один из них, тот на чьем кафтане болталось множество медных колец, заговорил. Он произносил слова на малопонятном воровском наречии. «Горцы так не говорят» — подумалось Ашпокаю. Он с трудом разбирал слова — говорил человек с кольцами очень быстро:
— Кто вы такие? Вы пастухи? Почему не сняли шапки? У нас положено снимать шапки.
Салм отвечал ему на то же наречии, так же быстро и непонятно. Но главное Ашпокай уловил — Салм и его ватага желают наняться на службу к князю Хушану.
— Служба у Хушана хороша, — ответил человек с медными кольцами. — Немного делов — что ни день, жрешь да спишь.
Его приятели расхохотались, кто-то лихо закружился на коне, подняв пыльный вихрь.
