Ашпокай растер ладонью холодный лоб и чуточку надавил на веки. Перед глазами запрыгали синие кольца.
— Я спас душу брата своего. Она была у меня за плечами…
— Коли так, — Салм, пошатываясь, подошел к седельной сумке и достал что-то из нее. — Коли так, то это теперь принадлежит тебе.
И он протянул Ашпокаю маску из лосиного рога. Она треснула в двух местах и сильно пожелтела, но это точно была маска Михры.
***
Шло время. Мало-помалу Ашпокай стал свыкаться с незнакомой силой, что жила теперь в нем. Юноша чувствовал ее явственно — то возле пупа, то под правой лопаткой. Он пытался заговорить об этом с Салмом, но не нашел нужных слов, и смешался. Салм только кивнул, успокоив юношу печальной улыбкой. Кажется, и он не мог объяснить Ашпокаю всего.
В одно утро Соша привел к стойбищу чужого коня доброй рыжей масти. Соша вел коня под узды. К красной, блестящей как слюда спине был привязан человек — неподвижный, с кожей черной от грязного сала. Ашпокай отметил, что одет всадник не бедно — на нем был добротный синий кафтан и башлык с тремя медными бубенцами.
Салм осмотрел чужака и сказал, что тот еще жив, но скоро умрет, и умрет, наверное.
— Дух смерти коснулся его своим мушиным крылом, — только и произнес Салм. — Несчастный человек, я ничем не могу ему помочь.
Две стрелы были в том чужаке, два черных хуннских жала. Первая стрела раздробила плечо и окрасила правый рукав темной охрою. Вторая же впилась в бок, сделав гнойную язву, в которой шевелились уже черви, белые как китайский рис.
Чужака отнесли в хижину и там он пришел в себя. Несмотря на страшные раны, рассудок его был вполне ясен. Он говорил тихо, но не заговаривался и не бормотал. Мальчишки как могли помогали Салму — таскали воду и травы для примочек, поглядывая исподволь на незнакомца.
— Я — гонец, — хрипел чужак, стараясь не глядеть на страшную рану в боку. — Я к горным племенам ехал, к князю-бивереспу, чье имя Вэрагна.
— Вэрагна? — Салм не сумел сдержать волнения — Тот, кого прозвали Мобэдом?
— Да. Вэрагна-Мобэд — это он. Прежний паралат мертв, весной князья выкрикнут нового. Решили что им будет Вэрагна.
— Вэрагна! — от волнения Салм, кажется, забыл, что говорит с умирающим, и сильно тряхнул его за плечо, отчего тот застонал и на короткое время забылся.
— Вэрагна-Мобэд! — кричал Салм. — В прошлом году старый князь-бивересп умер и войско в десять тысяч семей перешло к этому молодому барсу… Быть ему паралатом! Тогда, быть может, сжалится над вашим племенем Господь Ахура-Мазда!
