Некоторые сочинения, попавшие в руки профессора, отличались определенными литературными способностями и достоинствами. И вполне возможно, что при других обстоятельствах могли бы украсить какой-нибудь литературный журнал.
Размышляя над «произведениями» своих пациентов, историями их помешательства и анализируя биографии гениальных людей прошлого, Ломброзо все больше и больше утверждался в мысли о призрачности границы, отделяющей гения от безумца. Ломброзо обнаружил, что многие из великих мыслителей, подобно помешанным, были подвержены, в частности, судорожным сокращением мускулов и отличались резкими телодвижениями. Так, о Монтескье рассказывали, что на полу у стола, где он занимался, можно было заметить углубление от постоянного подергивания его ноги. Наполеон страдал подергиванием правого плеча и губ, а во время припадков гнева — также икр. «Я, вероятно, был очень рассержен, — признался он сам однажды после горячего спора, — потому что чувствовал дрожание своих икр, чего со мной давно уже не случалось». У Петра Великого подергивались лицевые мускулы. Ломброзо обратил внимание, что ранняя седина и облысение, худоба тела, а также слабая мускульная и половая деятельность, свойственные помешанным, встречаются и у великих мыслителей. Наполеон был в молодости худ как скелет. О Вольтере его современник писал: «Худоба доказывает, как много он работает; изможденное лицо, согбенное тело служит только легкой, почти прозрачной оболочкой, сквозь которую как будто видишь душу и гений этого человека».
Ломброзо указывал, что о выдающихся людях, как и о сумасшедших, можно сказать, что они всю жизнь одиноки, равнодушны к обязанностям по отношению к семье и обществу. С другой стороны, те же причины, которые так часто вызывают сумасшествие, например болезни и травмы головы, иногда приводят к развитию гениальных способностей. Ломброзо описал историю некоего Гратри, плохого певца, но после ушиба головы ставшего знаменитым артистом. В свое время еще Аристотель, этот великий родоначальник и учитель философов, заметил, что под влиянием приливов крови к голове многие индивидуумы делаются поэтами, пророками или прорицателями и что Марк Сиракузский писал довольно хорошие стихи, пока был маньяком, но выздоровев, совершенно утратил эту способность. «Очень может быть, что моя болезнь спинного мозга придала моим последним произведениям какой-то ненормальный оттенок, — признавался Гейне в одном из писем. —
