Артем наконец-то успокоился, только пару раз простонал от смеха, но сразу же взял себя в руки. Несколько раз раз выдохнул и уже серьезно поглядел ей в глазах.
- Завидую, Наташ, - его губ коснулась легкая улыбка. - Я бы с удовольствием...побрыкался с тобой в постели. И не один раз.
- Я могу ударить по яйцам. Совершенно нечаянно, - елейным голоском проинформировала она мужчину. - И не раз.
Христенко фыркнул.
- И это все? Я думал, что все гораздо более...запущенно. А именно эту проблему можно с легкостью решить. КОГДА, - он сделал ударение именно на этом слове, давая понять, что нисколько не сомневается в исходе их поединка, - мы будем спать вместе, я буду находиться внутри тебя. Всю ночь напролет. Крепко прижимая к своему телу. Я думаю, от этого мои яйца, - Артем с насмешкой фыркнул, - окажутся только в выигрыше.
От его слов Нату обожгла волна дикого жара, прокатившаяся по всему телу - с ног до головы. В горле резко пересохло, а все мысли переместились не в том направлении. Наташа мысленно попыталась проклясть свое слишком сильное и красочное воображение художника, но даже и с этой задачей ее бедный, почти затраханный до невменяемого состояния мозг не справился. Все, что она смогла сделать - так это молча пялиться на Артема, прямо на...ну, неважно куда. А воображение тем временем рисовало картины того, о чем это чудовище ей рассказывало. Прямо с порога. Начиная с дикого волнующего секса с веревками, заканчивая их совместным сном. Вроде не весна на улице, чтобы так себя вести. И ее от него трясет. От гнева, да.
- Не надейся. Скорее, ад замерзнет.
- Ты знаешь, обещают конец света в 21 декабря 2012. Ну там, - Артем непринужденно взмахнул рукой, словно рассказывал о погоде, а не о предполагаемом конце света, - снег на экваторе, жара в Антарктиде. Так что все возможно.
- Отлично. Тогда приходи 21 декабря в 23:59. Надеюсь, ты продержишься минутку.
- Минутку? - Артем хохотнул. - Чтобы закончить все, что я собираюсь с тобой сделать к предполагаемому концу света, мне надо начать сейчас.
От этих слов все мышцы внизу живота сжались, соски затвердели, и мягкая ткань футболки начала неприлично раздражать кожу. Внизу стало очень влажно и жарко. А сил вымолвить хоть слово не осталось. Удавалось лишь глубоко дышать, пытаясь успокоить расшалившиеся гормоны.
Ната перевела взгляд на его рот. Красивый рот, стоило отметить. Верхняя губа была четко очерчена, а нижняя немного припухлая. Так и хотелось прикусить ее, совсем немножко. Ната знала, что его это только больше заводит. В конце концов, она дошла с ним почти до конца, и пусть была ошеломлена, напугана и, ну, ладно, чего греха таить, дико возбуждена, тем не менее, Наташа помнила все его реакции на ее действия. Любые действия. И то, как он упирался ей в живот, пока она исследовала и ласкала его рот, играясь с его язычком своим.
