Вдруг он резко оборвал разговор и повесил трубку. Он не хотел плакать в телефон. Бедный Боб! Франсуа подумал, что должен помогать своему другу.
— Можно войти?
Франсуа подскочил. Это был инспектор Морриссон.
— Я говорил с Бобом, — сказал Франсуа. — Положение господина Скиннера не блестящее.
Инспектор вошел, снял шляпу, плащ и поставил на стол толстый портфель.
— Я знаю, — ответил он. — День действительно трудный. Но хирург надеется, а если он настроен оптимистично, значит, господин Скиннер выкарабкается.
— Это правда?
— Уверяю вас. Он сможет потом сказать, что вернулся с того света. Он получил такой кусок свинца, который мог бы его и прикончить. Посмотрите-ка сюда.
Он вынул из кармана маленькую коробочку, перехваченную резиновым жгутиком, и с большой осторожностью открыл ее. На куске ваты со следами крови лежала какая-то коричневая масса в форме закругленного конуса.
— Пуля, — сказал Морриссон.
— Но… она слишком большая! — удивился Франсуа.
— Вы не зря удивляетесь. Я видел пули, но эта слишком странная. Во-первых, у нее необычный калибр. И кроме того, необычная форма. Может быть, стреляли из иностранного оружия. Это нам выяснит наша лаборатория.
«Иностранное оружие… — подумал Франсуа. — А может быть… старинное оружие?»
Как будто пелена спала с его глаз. Дуэльный пистолет! Выстрел Боба в темноту… Нет, не может быть! Франсуа поспешил отмести эту абсурдную идею.
Инспектор вынул из портфеля пакет с фотографиями.
—Я прошу вас внимательно посмотреть. Может быть, среди них вы найдете Ласло Кароли?
Франсуа рассеянно разглядывал фотографии, продолжая думать о пуле и стараясь отогнать подозрение, которое все крепло. Ведь стреляли по вору, а ранен оказался господин Скиннер. Не хотел же он сам себя ограбить!
— Посмотрите вот на этого. Он как раз венгр.
Еще один бородач с волосами на манер хиппи, совсем не похожий на того рыжего.
— Нет, я никого не узнаю, — сказал Франсуа. Морриссон был явно разочарован.
— Может быть, я скоро покажу вам еще другие фото.
— Но… сегодня я уезжаю. При таких обстоятельствах мне неудобно здесь оставаться.
— Да, — сказал инспектор, — я понимаю. Ну что же, тем хуже для меня. Я хочу попросить вас прочесть изложение событий, свидетелем которых вы были, и подписать. Это просто формальность.
Он протянул Франсуа два машинописных листа. Франсуа пробежал их глазами. Смысл слов доходил до него с трудом. В голове билась ошеломляющая мысль: «А что, если кражу совершил сам господин Скиннер?» Франсуа уже в этом не сомневался. Пуля была выпущена из дуэльного пистолета. Он вспомнил форму и размер пуль, которые показывал ему Боб. Стрелял Боб наугад, в убегающую тень, а это и был господин Скиннер. Значит… Это «значит» было как экран, за которым скрывалось что-то ужасное, и у Франсуа не хватало смелости отодвинуть этот экран.
