Звонит Алиса.
— Привет! Мой милый у тебя?
— Вчера был. Напоил меня до состояния Му-Му и умотал.
— То есть как — умотал? На такси?
— Не знаю.
Возникает тягостное молчание. Алиса что-то напряженно обдумывает.
— А куда пойдёт, не говорил?
— Домой, наверное. Куда ж ему теперь, бедному… Что стряслось-то?
— Нет его нигде. И телефон молчит. — Неожиданно я слышу всхлип.
— Брось реветь! — говорю. — Куда он от тебя денется! В общаге спрашивала?
Я даю ей телефон общаги, рабочий телефон Галилея и еще кучу адресов, явок и паролей, по которым его можно вычислить в нашем райцентре. Алиса бодрится, обещает перезвонить и бросает трубку, даже не дослушав моего «до свидания».
Я звоню Галилею. Тупо прослушиваю непробиваемое «телефон выключен или находится неизвестно где»; набираю ещё один, секретный номер. Тот же ответ.
Ничего страшного. Галилей всё время теряет телефоны, а также обожает спать в сосенках рядом с бобровой плотиной. Найдётся. Протрезвеет — придёт. Только… Он же почти не пил вчера?… Чёрт, ничего не помню.
На раскопе неожиданно оказался Шельма. Он уже успел позвонить своим начальникам и проконсультироваться начет странной находки. Начальники подняли дикий кипиш, дали команду не подходить близко, держать оборону и ждать их приезда. Обещали прибыть завтра.
Для нас это значит — ещё один нерабочий день. Народ ворчит и готовит бунт. В общей каше из матюков и грозных проклятий слышен голос бывшего музейного работника, скандирующего «Хле-ба! Хле-ба!» Услышавший это Шельма мигом придумывает нам работу. Посмотреть со стороны — вроде бы все занимаются делом. На самом деле:
— Алексеич, возьми лопату и выруби ступеньки на той тропинке!
— Эй, вы трое! Возьмите деньги и купите в хозяйственном пластиковые метёлки. Будете подметать материк для фотографии.
— Так фотографировали уже!
— А теперь будем фотографировать красиво… Степа! Степа! Выставь нивелир на четвертое окно шестого этажа! Я там что-то интересное заметил.
— А нам что делать? — хор остального раскопного народа.
— Вон там куча земли. Берите носилки, лопаты и перетащите её на другую сторону раскопа. Вперед, вперед!
Ближе к обеду снова звонит Алиса.
— Ну как? — спрашиваю.
— Ничего…
Я чувствую, как она кусает губы.
— Странно… Да не реви ты!
Во время очередного перекура замечаю у Шельмы в руках книгу по славянской мифологии. В конце книги — краткий словарик. Листаю с интересом. Среди кучи непонятных слов проскакивают знакомые: злыдни, мавы, полуденицы… Стоп! А это еще что?
